Последние отзывы

  133  

Еще один камешек.

Я закрыла глаза и ждала, когда В'лейн перестанет.

Пять минут спустя вслед за камешками прилетел булыжник, разбив окно и повсюду разметав осколки. И перепугав меня до смерти.

Я вскочила с постели и уставилась на осколки на полу. И ведь нельзя подойти и оторвать ему голову, сначала нужно обуться.

Холодный ветер трепал занавески.

Я натянула ботинки и захрустела к окну.

— Я не стану с тобой говорить, пока ты не застеклишь это проклятое окно, В'лейн! — крикнула я и ахнула.

Под окном стояла фигура в плаще с капюшоном, и на миг мне вспомнился Мэллис. Темные полы легкого плаща колыхались с каждым шагом фигуры, словно шаги причиняли ей боль. Внешние прожекторы блестели на ткани, и я увидела, что это шифон.

Первой была мысль о «Синсар Дабх», которая может прятаться под множеством складок.

— Сними плащ. Я хочу видеть твои руки и тело.

Фигура резко выдохнула, вздрогнув от боли. Руки поднялись осторожно, как при артрите, расстегивая брошь на горле. Капюшон упал, и плащ осел на землю.

Меня чуть не стошнило. Я подавила крик. Такого я не пожелала бы и злейшему врагу. Это была Фиона, жутко искалеченная.

— Пожшшшалей. — Губы без кожи издавали жуткое шипение.

Я отвернулась от окна и прислонилась спиной к стене, прижав руку ко рту. Я зажмурилась, но это мне не помогло. Ее образ отпечатался на внутренней стороне моих век.

Фиона пыталась убить меня, но теперь казалось, что это было в прошлой жизни. Она связалась с Дереком О'Баннионом, затем с Дэрроком.

И все потому, что любила Иерихона Бэрронса.

В ту ночь, когда Книга привела Фиону на мой балкон, заживо содрав с нее кожу, я думала о том, что мясо Невидимых не позволит ей умереть. Поедание их плоти ускоряло выздоровление. Но, видимо, не могло помочь отрастить новую кожу — или же не могло справиться с уроном, который нанесла «Синсар Дабх».

— Я думала, Книга убивает всех, кого ей удается захватить, — сказала я наконец.

Мои слова зазвенели в ночной тиши.

— У нее... другие приоритеты... с-с-с нами... кто ест Невидимых, — долетел до меня голос Фионы, полный боли.

— Книга убила Дэррока. Он ел Невидимых.

— Она заткнула... ему рот. За то... что ему было известно.

— А именно?

— Если бы я... знала. Я бы...

Голос Фионы изменился до неузнаваемости, и по стонам я поняла, что она поднимает и надевает плащ. Я попыталась понять, что хуже для ее освежеванной плоти — ночной холод или ткань. Все казалось бы адом. Я не знала, как она выдерживает боль.

И ничего не могла сказать. У меня не было слов.

— Я попыталась бы... сама, — продолжила наконец Фиона. — Я бы охотилась... Она бы убила... и меня.

— Зачем ты здесь?

Я снова повернулась к окну. Фиона надела плащ, но не натянула капюшон.

— Я не могу исцелиться. — Серые глаза в окровавленных глазницах блестели от боли. У нее не было даже век. — Не могу умереть. Я пробовала... все.

— Ты все еще ешь плоть Невидимых?

— Она заглушает... боль.

— И поддерживает твою жизнь.

— Уже... поздно.

— Ты хочешь сказать, что ела ее так долго, что, даже прекратив, ты не умрешь?

— Да-с-с-с.

Я размышляла. В зависимости от того, сколько мяса съела Фиона, возможно и такое. Мэллис был нашпигован Фейри, как сарделька салом. Наверное, даже если бы Фиона прекратила есть плоть Невидимых, ей не удалось бы стать человеком. Я ела мясо Фейри только дважды и надеялась, что оно навсегда ушло из моего тела.

— Я не могу найти... — Фиона покосилась в сторону Темной Зоны, и я поняла, что она искала Теней, которые могли бы ее убить. Но они давно перебрались на более тучные пастбища, в буквальном смысле этого слова, а она не могла уйти так далеко. Или вести машину в таком состоянии. Я вздрогнула. — Только копье... или меч...

— ...уничтожат части Фейри, которые поддерживают твою жизнь, — закончила я. Я отвернулась, глядя поверх гаража на сотни темных крыш. — Ты хочешь, чтобы я убила тебя.

Жуткая получалась ирония.

— Да-а-а.

— А почему не Дэни? Ты не думаешь, что с ней тебе повезло бы больше?

— Она отказалассссь.

Я моргнула. Значит, Фиона знала о Дэни, нашла ее, а Дэни отказалась исполнить ее просьбу?

— Сказала... что ты...

— Ты думаешь, я тебя пожалею?

— Ты не можешшшь... на меня... смотреть.

Я уставилась в ее освежеванное лицо.

  133