очень нудно 
38 
Я не спрашиваю, пострадали ли люди. Женщине, способной на союз с Дэрроком, все равно. К тому же в моей новой и улучшенной версии будущего я не позволю ничего подобного.
— Я попытаюсь еще раз, Мак. Какого хрена? — вспыхивает Дэни.
— Я попытаюсь еще раз, Дэни, — отвечаю я. — Когда?
Она пронзает меня долгим взглядом, упрямо сжимает челюсти и скрещивает руки на груди. Смотрит на Дэррока, потом на меня.
— Ты опять при-йаили что-то типа того, Мак? Только на этот раз без раздеваний и хотелок? Что он с тобой сделал?
— Ответь на мой вопрос, Дэни.
Она ощетинивается.
— А Бэрронсу известно о том, что происходит? Думаю, ему стоит об этом узнать. Где Бэрронс?
— Он мертв, — сухо говорю я.
Щуплое тело Дэни вздрагивает, и она перестает вибрировать. Бэрронс ей не просто нравился.
— Не может быть! — протестует она. — Кем бы он ни был, его нельзя убить. Ну, или очень трудно это сделать.
— Это и было очень трудно, — бросаю я. Для этого понадобились два человека, которым он доверял больше всего на свете, удар копья в спину, выпотрошенный живот и перерезанное горло. Я бы не сказала, что это было легко.
Дэни смотрит на меня, пытается встретиться со мной взглядом.
Я стараюсь источать только презрение.
Дэррок подходит сзади и обнимает меня за талию. Я прислоняюсь к нему спиной.
— Его убила МакКайла, — прямо говорит он. — А теперь ответь на ее вопрос. Когда Книга была в аббатстве? Она все еще там?
Дэни резко вздыхает. Она снова вибрирует. И не смотрит на Дэррока, только на меня.
— Это не смешно, Мак.
Я согласна. Не смешно. Это ад. Но он необходим.
— Бэрронс получил по заслугам, — холодно лгу я. — Он предал меня.
Дэни надувается, снова упирая руки в бока.
— Бэрронс не из тех, кто предает. Он никогда бы тебя не предал! Он бы не сделал этого!
— Да повзрослей уже и вытащи голову из задницы! Ты ни черта не знаешь о Бэрронсе! Тебе слишком мало лет, чтобы судить хоть о чем-то.
Она замирает, ярко-зеленые глаза сужаются.
— Я ушла из аббатства, Мак, — говорит Дэни наконец и издает смешок. — Вроде как сожгла за собой мосты, понимаешь?
Она вглядывается в мое лицо. А я чувствую очередной нож в сердце. Она сожгла эти мосты из-за меня. Из-за того, что верила, что я где-то рядом и что мы есть друг у друга.
Я утешаю себя мыслью, что теперь Дэни не побежит к Ровене рассказывать о том, что я сплю с врагом, и за мной не будет гоняться стая ши-видящих.
— Я думала, мы друзья, Мак.
По глазам Дэни я вижу, что достаточно мне сказать «мы друзья», и она сможет смириться с увиденным. Как она смеет так в меня верить? Я никогда не просила об этом. Я этого не заслужила.
— Ты ошиблась. А теперь ответь на мой вопрос.
Только я никогда не обращалась с ней, как с ребенком. Больше всего на свете она ненавидит такое обращение.
— Ребенок,— говорю я, — отвечай и убирайся отсюда. Забавляйся со своими игрушками где-нибудь в другом месте.
Брови Дэни взлетают на лоб, а рот открывается.
— Чтоты сказала?
— Я сказала: ребенок,отвечай на вопрос и уходи! Мы тут немного заняты, разве ты не видишь?
Она снова перескакивает с ноги на ногу, темная полоса на черном фоне.
— Проклятые взрослые, — цедит она сквозь зубы. — Все вы одинаковы. Как я, блин, рада, что свалила из этого чертового аббатства. Да иди ты к черту!— Дэни выкрикивает последние слова, но крик получается прерывистым, словно она пытается сдержать слезы.
Я не успеваю заметить, когда она срывается с места. Просто вспышка света ее МакОреола уносится прочь, как «Энтерпрайз», выходящий на сверхсветовую скорость, и аллея пустеет.
Я с удивлением понимаю, что Дэни стала немного быстрее. Она ела мясо Невидимых? Если она это делала, я буду гонять ее пинками по всему Дублину.
— Почему ты не остановила ее, МакКайла? Ты могла воспользоваться ее доверием и узнать о Книге.
Я пожимаю плечами.
— Она всегда действовала мне на нервы. Давай поймаем взрослую ши-видящую. А если не получится, люди Джайна наверняка в курсе, что происходит.
Я отворачиваюсь от «Книг и сувениров Бэрронса» и смотрю на то, что когда-то было самой большой Темной Зоной Дублина. Теперь это пустыня, где не осталось ни единой Тени. Когда Дэррок на Хеллоуин обрушил стены и город погрузился во тьму, аморфные вампиры вырвались из своей световой тюрьмы и разлетелись по зеленым пастбищам.
38 
