6 
Гораздо, гораздо хуже.
Я помню сцены, которые Бэрронс открыл мне в своем сознании. Теперь я их понимала. Понимала, что может толкнуть человека на такое.
Я опустилась на колени у его тела. Когда он превращался в зверя, с него слетела одежда. А серебряный браслет просто лопнул на запястье. Почти две трети кожи были покрыты черными и алыми защитными рунами.
— Иерихон, — сказала я. — Иерихон, Иерихон, Иерихон.
Почему я так редко называла его по имени? «Бэрронс» — это была каменная стена, которую я построила между нами, и, если в этой стене появлялась хоть малейшая трещинка, я тут же цементировала ее страхом.
Я закрыла глаза, собираясь с духом. А когда открыла их, схватила копье обеими руками и попыталась вытащить его. Оно не поддалось. Застряло в кости. Придется бороться.
Я остановилась. Начала снова. Заплакала.
Бэрронс не двигался.
Я могу это сделать. Могу.
Я расшатала и вырвала копье.
И долгий миг спустя перевернула тело.
Если у меня и оставались какие-то сомнения в его смерти, теперь они исчезли. Его глаза были открыты. И пусты.
Иерихона Бэрронса больше не было.
Я зажмурилась и потянулась вовне своим чутьем. Но так его и не почувствовала.
Я одна на этом утесе.
Никогда я не была настолькоодинока.
Я перепробовала все, что можно, чтобы оживить Бэрронса.
Я вспомнила о мясе Невидимых, которое мы целую вечность назад, когда я готовилась встретиться с Гроссмейстером, уложили в мой рюкзак. Большая часть мяса уцелела.
Если бы я только знала тогда то, что знаю сейчас! Что в следующий раз я увижу Иерихона Бэрронса мертвым. И последними словами, которые я от него услышу, будут «И "ламборгини"», произнесенные с волчьей ухмылкой и обещанием, что он всегда будет идти за мной, дышать мне в шею и прикрывать мою спину.
Извивающиеся кусочки Носорога в баночках из-под детского питания были на месте. Я сунула их между окровавленных губ Бэрронса и закрыла ему рот. Когда мясо выползло из рваной раны на шее, мой проглоченный крик чуть не оглушил меня.
Я не могла связно мыслить. Паника и горе ослепили меня. Бэрронс сказал бы: «Бесполезные эмоции, мисс Лейн. Преодолейте их. Перестаньте реагировать и начните действовать».Ну вот, он снова со мной заговорил.
Чего бы я для него не сделала? Ничто не казалось слишком отвратительным или варварским. Это Бэрронс. Я хочу, чтобы он снова был собой.
Риодан исполосовал его тело от живота до груди, а затем перерезал горло. Я аккуратно оттянула татуированную кожу на животе и засунула мясо Невидимого в желудок. Мясо вылезло наружу. Я подумала, как бы зашить его, чтобы заставить тело переварить плоть Темного Фейри, но у меня не было ни иглы, ни нитки.
Я собрала внутренности Бэрронса и засунула их обратно, располагая в некотором подобии порядка, и смутно подумала, что веду себя не вполне нормально.
Когда-то Бэрронс сказал: «Попытайтесь войти в меня, посмотрим, как глубоко вы сможете пробраться».Я держала руку на его селезенке и думала: «Ну, вот она я. Слишком неглубоко и слишком поздно».
Используя свою новоприобретенную способность к Гласу, я приказала Бэрронсу подняться. Когда-то он говорил мне, что учитель и ученик приобретают иммунитет друг к другу. Неудача меня почти обрадовала. Я боялась, что Глас поднимет зомби, движущегося, но не живого.
Я открыла Бэрронсу рот, закрепила его с помощью палочки, разрезала себе запястье и позволила крови стечь ему на язык. Резать пришлось несколько раз, глубоко вонзая нож, — я все еще продолжала исцеляться. В итоге я только залила тело Бэрронса своей кровью.
Я попыталась найти в своем таланте ши-видящей хоть что-то, способное исцелить его. Но не нашла.
И внезапно меня охватила ярость.
Как он может быть мертвым? Как он смеетбыть смертным? Он никогда не говорил мне, что смертен! Если бы я знала, я бы вела себя с ним совсем иначе.
— Вставай, вставай, вставай!
Его глаза были открыты. И меня бесил их пустой, отсутствующий взгляд, но я не могла их закрыть. Сделать это — означало бы признать Бэрронса мертвым. Это было выше моих сил.
Я никогда не закрою глаза Иерихону Бэрронсу.
При жизни он ни на что не закрывал глаз. И хотел бы не закрывать их и после смерти. Ритуалы для него ничего не значили. Где бы ни был Бэрронс, он бы высмеял меня, попытайся я устроить нечто вроде похорон. Это слишком мало для такого большого человека.
6 
