Глава 17

— Со сколькими мужчинами ты была? — в конце концов, всё же решился спросить вампир.

— Ты действительно хочешь это знать?

Конрад кивнул, несмотря на то, что абсолютной уверенности у него не было. Он до сих пор невольно скрежетал зубами, возвращаясь к мыслям о том, что она раздевалась перед толпами мужчин в двадцатые годы.

— Их было не так много, чтобы начинать вести счёт, но больше одного, — ответила девушка.

— Правдиво и без утаек, — напомнил он ей.

— Хорошо, к двадцати шести годам у меня было четверо любовников.

— Так много? — вампир нахмурился, внутренне негодуя, что четверо мужчин познали её тело, а он — нет.

— Увы, так мало. Хотя их мог быть целый легион, если бы в те времена средства контроля рождаемости были более надежными.

Она так открыто говорила об этом, даже, казалось, гордилась собственным опытом.

«По крайней мере, этот опыт у неё хотя бы имеется», — думал Конрад мрачно. У него же его не было вовсе, и что хуже всего — Наоми это знала.

Конраду едва исполнилось тринадцать, когда он принёс присягу Капслиге. И он был слишком молод, чтобы отдавать себе отчёт, на что именно его обрекали принесённые обеты.

К несчастью, в памяти вампира накопились воспоминания других мужчин о сексе. Однако ни одно из них не было похоже на то, что он сам хотел бы увидеть или испытать. А от некоторых и вовсе мурашки бежали по коже. Конрад старался блокировать эти воспоминания, едва они всплывали на поверхность его сознания…

— Именно поэтому ты разорвала отношения со своим женихом? Потому что тебе было мало одного любовника?

Наоми покачала головой.

— Я была до оскомины моногамной.

— Тогда почему?

— На самом деле Луис не сделал ничего такого, что я могла бы назвать непосредственной причиной нашего разрыва. Однако что-то в нём всегда меня подспудно тревожило. И, как ни прискорбно, я все же отмахнулась от предчувствий, потому что жажда обладать всем самым лучшим ослепляла меня. Я всегда стремилась добиться завидной участи и получить от жизни всё. Иной я свою жизнь и не представляла. А более завидного жениха, чем Луис, в то время было не сыскать во всей округе — такой чрезвычайно привлекательный, и у этого мужчины были деньги. Нефтяные деньги.

Конрад ощутил укол какого-то незнакомого обжигающего чувства, зародившегося внутри и скрутившего внутренности.

— Так что же, всё-таки, произошло с «нефтяным» женихом?

— Я знала, что слишком долго игнорировала то, что говорила моя интуиция в отношении Луиса. И, ко всему прочему, в конце концов, поняла, что не должна вообще выходить замуж. Ни за него, ни за кого-либо другого. Я вполне могла сама себя содержать и получала массу удовольствия от своей жизни, будучи абсолютно независимой ни от кого. Так что, после того, как я почти полгода прилагала все мыслимые и немыслимые усилия, искушая Луиса, чтобы он женился на мне, я взяла и передумала. Луис так и не смог меня простить.

— И что именно обычно делают женщины, искушая мужчину, чтобы он согласился жениться? — спросил Рос, стараясь придать голосу обыденный тон и не выдать, насколько интересно ему было это узнать. Конрад представил, как Наоми использует свои уловки на нём, чтобы добиться чего-то от него… и эта мысль странным образом взволновала вампира. Всё, чего эта девушка могла от него хотеть, было для Конрада под запретом слишком долго — почти столько, сколько он вообще себя помнил.

— Я дразнила его, а затем оставляла без сладкого. Никакого бесплатного молока^[63], — улыбнулась Наоми.

«Молока?»

— А-а-а, понял.

По крайней мере, она не спала со своим «нефтяным» женихом.

  59