Последние отзывы

  43  

– Правда, когда мы вытащили оттуда Грифона, на нем живого места не осталось.

– Ты рисковал жизнью, когда вез его сюда, – сказала Селия. – Почему ты его не бросил?

– Бросить его? – оскорбился Риск. – И это спрашиваешь ты? После всего, что он для тебя сделал? Да я пошел бы в пекло ради Грифона. Я отдал за него свой глаз, и он сделал бы то же самое ради меня или любого морского волка с «Бродяги».

«После всего, что он сделал для меня, – с горечью подумала Селия. – Жюстин Волеран… капитан Грифон… или как бы его еще ни называли, поступил со мной как грубое эгоистичное животное».

Они вошли в дом через застекленную дверь одной из задних комнат. Навстречу им вышла Лизетта. Следом прибежала Ноэлайн.

– Макс…

– Наверх, – переводя дыхание, скомандовал ее муж.

Он втащил Жюстина в комнату, в которой тот жил, когда был мальчишкой. Лизетта зажгла лампы. Комната была обставлена по-спартански. Кровать с высокой спинкой застелена алым шелковым покрывалом. Лизетта торопливо откинула тяжелое покрывало, и Макс положил раненого на белые льняные простыни.

Несколько мгновений все стояли молча, только Лизетта и Ноэлайн суетились. Экономка раскладывала на столике полотенца и медицинские принадлежности. Лизетта взяла ножницы и принялась разрезать изодранную одежду и грязные бинты. Селия молча вернула пистолет Максу. Увидев страшные раны Жюстина, она отошла в сторону, прижав к груди руки.

Пулевая рана в правом плече и другая – в бедре – гноились. Раны, нанесенные рапирой, кровоподтеки; видимо, были сломаны ребра. Кожа черна от ожогов порохом.

– Пули мы с Огом вытащили, – пробормотал Риск. – Не думаю, что стоит это трогать. Его, пожалуй, уже не спасешь.

Селия промолчала, но в душе согласилась с ним.

Сняв повязку, закрывавшую глаза раненого, Лизетта тихо вскрикнула.

– Ослеп при взрыве, – сказал Риск.

Селия инстинктивно шагнула вперед. Лизетта жестом остановила ее.

– Мы с Ноэлиной о нем позаботимся. А остальным, наверное, лучше покинуть комнату.

– Не лучше ли послать за доктором? – спросила Селия, сама удивившись тому, что может говорить спокойно. Макс покачал головой:

– Как только станет известно, что мой сын здесь, на нас насядут представители властей. Мне не удастся оставить его дома.

– Да уж, – со знанием дела поддержал Риск. – Для таких, как мы с Грифоном, нигде нет тихой гавани. Макс снова взглянул на сына.

– Придется самим лечить его и надеяться, что… – Он замолчал, стиснув зубы. Потом, взяв себя в руки, жестом пригласил Риска следовать за собой:

– У меня есть к вам разговор.

Селия осталась в комнате. Женщины сняли остатки одежды с Жюстина. Вид его голого тела ошеломил ее: воспоминания о его силе не стерлись из памяти. Она иногда помогала отцу и мельком видела голых мужчин, однако никто из них не был так силен и агрессивно мужествен. Даже сейчас он напоминал спящего льва, который может в любой момент проснуться и прыгнуть.

В дверях появилась служанка с тазом горячей воды, и Селия, поблагодарив ее кивком, взяла таз. Она поставила его возле постели, подобрала обрывки одежды. Ноэлайн взяла у нее из рук тряпки и сморщила нос от исходившего от них зловония:

– Пойду сожгу их.

Селия опустила чистую тряпку в горячую воду и тщательно ее отжала. Сердце у нее защемило. И она удивилась этому.

– Таких страшных ран мне еще никогда не приходилось видеть, – вздохнула Лизетта, и Селия увидела, как дрожат ее маленькие руки.

Отстранив Лизетту, она умело сняла повязку.

– А мне приходилось, – Селия отбросила повязку в сторону, – когда австрийцы и пруссаки шли на Париж. Император Наполеон поставил тогда всю Францию под ружье. Паренек, которого ранили во время этого наступления… – Она замолчала, подыскивая подходящие слова по-английски. – Это было три года с тех пор…

– Три года назад, – поправила ее Лизетта.

– Да. Паренька привезли домой. Позвали моего отца, а я ему помогала. Раны у юноши были очень похожи на эти. – Селия приложила горячую тряпку к ребрам Жюстина, и он вздрогнул. – Придется, видно, снова вскрыть и очистить рану на боку.

– А тот юноша умер? – спросила Лизетта.

Селия кивнула, откинула длинные волосы Жюстина.

– Мы должны выходить его, – сказала Лизетта. – Ради Макса.

  43