очень нудно 
88 
– Я тебе верю.
– Ты не обязан искупать несуществующие грехи и жертвовать собой ради Филиппа.
– Кроме меня, никто не вызволит его с этого проклятого острова. В Новом Орлеане ты не найдешь ни одного человека, которому была бы известна хотя бы десятая доля того, что знаю о Доминике Легаре я.
– А если я верну Филиппа, но потеряю тебя?
Лицо Жюстина вдруг расплылось в улыбке.
– Неужели тебя это волнует?
Макс схватил его за шиворот, словно пес шкодливого щенка. Этот жест мог бы показаться смешным, если бы его сделал человек менее внушительного роста, чем Макс.
– Представь себе, волнует! Именно это я и пытаюсь втолковать тебе, глупец.
– Ты мне тоже дорог, отец.
– Я не хочу тебя потерять.
– Не потеряешь, если не будешь вмешиваться.
Они пошли по аллее дальше. Макс вдруг неожиданно сказал:
– Есть еще кое-что, о чем я хочу рассказать тебе.
– О чем это ты? – осторожно спросил Жюстин.
– Комендант базы Мэтьюз и лейтенант Бенедикт собирают силы, чтобы напасть на остров.
Жюстин остановился.
– Что? И ты давно об этом знал?
– Несколько недель, не меньше.
– Почему, черт побери, ты не сказал мне об этом? – сердито спросил Жюстин.
– Мне казалось, тебе это ни к чему.
– Тысяча чертей! И когда же планируется операция?
– Послезавтра.
– Послезав… – Жюстин, не договорив, выругался:
– Идиоты! Там в гавани стоят суда, вооруженные дальнобойными орудиями. Они перебьют половину солдат, прежде чем Мэтьюз успеет подойти к острову достаточно близко, чтобы его обстрелять.
– Возможно. Но Легар стал слишком серьезной угрозой. Власти не могут больше не обращать внимания на его наглость.
– Ты рассказал Мэтьюзу о Филиппе? О том, что его, возможно, держат в плену на острове?
– Конечно, не рассказал. Если бы рассказал, то тебя немедленно арестовали бы.
– Поезжай к ним и расскажи все, отец. Обо мне, о Филиппе и о спектакле, который мы перед ними разыграли.
– Нет, – решительно заявил Макс. – Если ты надеешься на их милосердие, сынок, то ты быстро убедишься: по отношению к тебе они по-прежнему непреклонны. И дня не пройдет, как ты будешь качаться на виселице.
– Я могу им помочь. Убеди их в этом. Узнай, на какое время назначена атака – с точностью до минуты. Уговори их подождать, пока я не поменяюсь с Филиппом местами.
– Интересно, и как ты собираешься помогать военным морякам?
– На Вороновом острове со мной будут мои люди, меня поддержат. Мы будем действовать из лагеря врага, с острова. Скажи Мэтьюзу, что мы подожжем склады боеприпасов, захватим крепостные пушки и сомнем линию обороны в гавани. Тогда эскадра сможет легко захватить остров.
Макс покачал головой:
– Слишком велик риск, что-нибудь может не сработать.
– Такую возможность никогда нельзя исключать, но нам придется на это пойти, отец. Ради Филиппа. Заставь Мэтьюза понять, что я могу им помочь. Убеди его. Макс молча кивнул.
Жюстин с облегчением понял, что отец сделает так, как он его просит.
– Отец, ты, конечно, понимаешь, что потом мне придется исчезнуть навсегда?
– Я не теряю надежды добиться для тебя помилования.
– На это не хватит ни твоих денег, ни влияния. Если меня не поймают, я уеду и, будем надеяться, меня сочтут погибшим.
– И мы никогда больше тебя не увидим? – тихо спросил Макс.
– Нет, – чуть помедлив, ответил Жюстин.
– А Селия?
Жюстин ответил не сразу. Макс взглянул на сына. Тот смотрел куда-то вдаль отсутствующим взглядом.
– Ей будет лучше с Филиппом, – сказал он наконец.
* * *
До самого вечера Жюстин работал по хозяйству: забил доски на колокольне, убрал с дороги упавшее дерево, которое перекрыло аллею, ведущую к дому. Ему помогали рабы, и он невольно поймал себя на парадоксальной мысли: на Вороновом острове среди жестоких пиратов темнокожие пользовались такой же свободой и авторитетом, как и любой белый человек, а здесь, в цивилизованном, благополучном мире, они были бесправными рабами. Например, его товарищ Ог, умный, проницательный, талантливый человек, был бы рабом, и они не могли бы даже сидеть рядом за обеденным столом. Дружба с Огом и годы суровой жизни бок о бок с другими чернокожими матросами с «Бродяги» в корне изменили его представления о справедливости.
88 
