очень нудно 
114 
– Я не голоден…
– Ну хоть немного, милый, – умоляла она с доброй, обворожительной улыбкой.
Ворча, Макс пошел с ней к двери. Лизетта оглянулась через плечо и укоризненно посмотрела на братьев, прежде чем спокойно выйти из комнаты. Этот взгляд так резко контрастировал с тем благодушным выражением лица, когда она разговаривала с Максом, что Александр не мог удержаться от улыбки.
– Несмотря на мягкость, – заметил он, – Лизетта настоящий деспот.
– Это не смешно, – заявил Бернар.
– Почему? Она очень подходит Максу.
– Я бы так не сказал. – Бернар сделал большой глоток вина, глядя на пустой дверной проем. – Наоборот, даже опасна для него.
– Не понимаю почему.
– Лизетта постоянно пытается ворошить прошлое, когда лучше оставить его в покое. Проявляет дьявольское любопытство относительно Корин… а это ведет к неприятностям.
Александр задумчиво приподнял голову:
– Лизетта не нравится тебе, не так ли?
Голос Бернара был твердым:
– Не сама она, а ее стремление воскресить воспоминания, ее влияние на Макса или на Этьена Са… – Он замолчал, но слишком поздно.
Алекс удивился:
– На Этьена Сажесса? При чем здесь Сажесс?
– Оставим это, – резко сказал Бернар.
– Она ни за что не вступит в связь с ним, как это сделала Корин. Нет, тебя беспокоит другое…
– Хватит, – проворчал Бернар.
* * *
– Это моя вина, – проговорил Филипп.
– Ерунда, – возразил Жюстин и открыл рот, когда Лизетта поднесла ложку к его губам. Она настояла на том, чтобы покормить его, хотя Жюстин вполне мог поесть сам. Поскольку Лизетта долго ухаживала за больной матерью, она привыкла к таким заботам. Сначала Жюстин протестовал, но вскоре смирился и начал относиться к ней как к матери.
– Расскажи мне, Филипп, что произошло, – попросил Макс, сидя в стороне от кровати на французском стуле красного дерева с изогнутой спинкой.
Филипп, как всегда, начал тщательно подбирать слова:
– Я поссорился… с тремя юношами, один из которых хотел спровоцировать меня на дуэль. Я отказался, но в это время появился Жюстин и…
– И поднял брошенную перчатку, – подсказал отец, язвительно улыбаясь.
Жюстин встретился взглядом с Лизеттой и отвел рукой чашку с супом.
– Они назвали его трусом, отец, – сказал он, не глядя на Макса.
– И этого было достаточно?
– Нет, они также назвали меня хулиганом, а тебя…
– Как?
Шея и уши Жюстина покраснели.
– Так, как все называют, – пробормотал он.
– Как же все-таки?
– Зачем спрашивать? Ты ведь знаешь!
– Я хочу услышать это от тебя. – Жюстин несколько раз провел руками по волосам, взволнованно оглядывая комнату. – Скажи, – настаивал Макс, пристально глядя на сына. – Когда-то мы должны внести в это ясность.
Лизетте и Филиппу следовало бы выйти из комнаты, но они не посмели. Напряжение достигло такого накала, что никто из четверых не осмеливался ни пошевелиться, ни даже дышать.
– Они назвали тебя убийцей, – произнес Жюстин полушепотом и внезапно резко выдохнул. – Они не раз говорили это. Все. А ты спрашиваешь, почему я часто дерусь. Как, по-твоему, я должен поступать… Я дерусь за Филиппа и за себя! Только поэтому мы и можем выжить, являясь твоими сыновьями. Я никогда не знал, что значит иметь друга, так же как и Филипп. – Он повернул голову и посмотрел на брата. – Скажи ему! В их глазах мы вдвойне виноваты. Мы не просто сыновья какого-то заурядного убийцы, мы – Волераны, и потому они дьявольски жаждут нашей крови!
Макс подошел к кровати и ласково обнял Жюстина за плечи.
– Послушай меня, сынок. Я все понимаю…
– Нет…
– Ради Бога, не прерывай меня! Ты не в состоянии запретить говорить подобные вещи. Слухи будут бродить, и ты не остановишь их. Если даже ты убьешь человека, Жюстин, или дюжину, но прошлое не изменишь. Все равно останешься моим сыном. Можешь проклинать это, если хочешь, но все останется, как есть.
– Какое прошлое? – спросил юноша, и в его глазах неожиданно заблестели слезы. – Что произошло? Почему ты не скажешь, сделал это или нет? Почему не говоришь мне правду?
Его слова повисли в воздухе, в то время как все смотрели на Макса.
– Ну что я могу тебе сказать? Я женился на твоей матери по любви. Однако мои чувства изменились через несколько лет после твоего рождения, когда я понял, что Корин связалась с другим мужчиной.
114 
