очень нудно 
50 
Спастись от устрашающих прелестей броненосца можно было лишь одним способом: не выказывать страха и вообще притвориться мертвой. И я застыла, как столб, мужественно терпя объятия, стараясь не хватать ртом воздух и улыбаться самой сладкой из своих улыбок. Когда меня наконец отпустили, первым делом я сделала вдох.
– Неудивительно, что вы меня не узнали. Мы же никогда не встречались.
– Ну как же, милочка, конечно, встречались! Салли с вашей мамой однажды заходили сюда вскоре после того, как Джаз открыл компанию. Салли привела Мэтта и Марка, а ваша мама – вас и вашу сестру. Вы обе были такие куколки! Ваша сестра как раз начинала ходить.
Поскольку я на два года старше Шоны, во время упомянутого визита мне было не больше трех. Ума не приложу, почему тетка-броненосец меня не узнала? Не могла же я измениться до неузнаваемости всего за двадцать восемь лет!
В каком-то городе явно недостает местной сумасшедшей.
– Увы, не помню, – засокрушалась я, гадая, не удрать ли мне, пока не поздно. – Видите ли, несколько дней назад я перенесла сотрясение, и теперь у меня бывают провалы в памяти…
– Сотрясение? Боже мой! Скорее присядьте, вот сюда… – Меня схватили под руку и неумолимо потащили к обитому оранжевым винилом диванчику, на который усадили насильно. – Почему же вы не в больнице? Вы обращались к врачу?
С каких это пор «сотрясение» – синоним «необратимой травмы мозга»?
– Я прекрасно себя чувствую, – поспешила заверить я. – Из больницы меня выписали в прошлую пятницу. А дядя Джаз у себя?
– О, конечно! Он в мастерской.
– Сейчас я с ним свяжусь, – пообещала вторая тетка и схватилась за телефон. Она нажала кнопку, потом набрала две цифры, и где-то снаружи раздался громкий звонок. Подождав, она произнесла: – К вам пришли, – потом выслушала ответ и улыбнулась: – Он будет через минуту.
На самом деле прошло гораздо меньше времени: мастерская находилась прямо за офисом, Джазу требовалось пройти всего несколько метров. Он шагнул через порог – невысокий, лысый, мускулистый мужчина, всю жизнь занимающийся физическим трудом. Только лицо в последнее время сильно осунулось. Еще недавно он боролся с лишним весом, но после ссоры с Салли заметно похудел. Увидев меня, Джаз притормозил и озадаченно нахмурился.
– Блэр? – наконец робко произнес он, и я поднялась.
– Отлично выглядишь, – заявила я, обняла его и поцеловала в щеку, как обычно. – Можно поговорить с тобой минутку?
– Конечно. Идем в кабинет. Хочешь кофе? Лурлин, у нас кофе остался?
– Сейчас сварю, – с улыбкой пообещала тетка-броненосец.
– Спасибо, но я, пожалуй, откажусь, – сказала я.
Джаз провел меня в свой кабинет – унылую конуру, где преобладали пыль и горы бумаг. Стол здесь был таким же серым и железным, как в приемной. Обстановку дополняли два обшарпанных зеленых шкафа, кресло Джаза в заплатах из скотча и два кресла для посетителей – болотно-зеленых, почти под цвет шкафов. Телефон на столе, железный лоток для входящих-исходящих, кофейная чашка с пучком карандашей и ручек, сломанная отвертка – вот и весь декор.
Убожество – это еще мягко сказано. Бедняга Джаз, он был беспомощной игрушкой в руках Моники Стивенс, которую нанял, чтобы заново обставить спальню Салли.
Он закрыл дверь, стер с лица улыбку и подозрительно спросил:
– Тебя Салли прислала?
– Господи, конечно, нет! – искренне удивилась я. – Она понятия не имеет, что я здесь.
Джаз слегка расслабился и провел ладонью по голой макушке.
– Хорошо.
– Почему?
– Со мной она не разговаривает, но подсылает ко мне людей, с которыми я общаюсь.
– Извини, я не знала. Салли ничего не просила передать.
– Ты ни в чем не виновата. – Он продолжал потирать макушку. – Не нужны мне ее посланцы. Если хочет поговорить, пусть возьмет и позвонит, как положено взрослому человеку, черт ее дери. – Он тут же сверкнул виноватой улыбкой, будто случайно выругался в присутствии ребенка. – Извини.
– Ничего, я и не такое слышала, – успокоила я с усмешкой. – Хочешь, научу ругаться по-новому?
В детстве я заучивала наизусть слова, которые мне запрещали произносить. Даже в то время я любила составлять списки.
Джаз тоже усмехнулся:
– Спасибо, я тоже их слышал. Ну, чем могу помочь?
– У меня сразу две просьбы. У тебя, случайно, не сохранился счет от Моники Стивен за работу в вашей спальне?
Он скривился.
– А как же! Это надо же, двадцать тысяч долларов просра… то есть пустил псу под хвост!
50 
