89 
— Конечно, — нервно всхлипнула я. — И ты прости.
— Прощаю.
Массивный черный дельтаплан, чей темный силуэт ночью напоминал гигантского нетопыря, оказался еще и тяжелым. Поднатужились, подняли. Норандириэль ловко привязала нас к поперечной планке кожаными ремнями. Я сильно подозревала, что первоначально ремешки поддерживали чьи-то штаны. Благодаря креплениям мы не соскользнем вниз, но и вовремя соскочить, если вдруг что-то пойдет не так, не сможем. Эльфийка сделала охраняющий знак, пожелала удачи и порывисто чмокнула нас в лоб, как покойниц. Я окончательно загрустила. Лисса тоже в восторг не пришла, но тут же тряхнула головой и дернула веревку.
Кориана хлестнула лошадь и понеслась по направлению к воротам. Трос резко натянулся, мы взвизгнули от неожиданности, крыша ушла из-под ног, и мы полетели. Вау! Оказывается, летать так прекрасно: дух захватывает, когда понимаешь, что под тобой нет твердой поверхности, а ветер надувает плотный шелк крыльев над головой. Наверное, так чувствуют себя любители кататься на такой штуковине, вроде парашюта, тросом ее привязывают к моторной лодке и — вуаля, стопроцентные ощущения змея на веревочке гарантированы. Мамочки, страшно-то как!
Мы неслись над домами. Я честно пыталась не кричать, не поддаваться панике, не смотреть вниз и не представлять свой организм распластанным на булыжной мостовой. Хотя был в нашем полете и плюс: в этом мире нет электрических проводов, а значит, умереть, запутавшись в паутине, по которой пропустили энное количество вольт, нам не грозит. Положа руку на сердце, это не та смерть, которой хочется умереть. До сего момента я наивно полагала, что покину этот свет древней старушкой, задремав в кресле-качалке возле камина, в окружении детей и внуков, которые непременно будут скорбеть о безвременной утрате такой выдающейся личности, как я, как и положено любящим родственникам. Понятия не имею, где именно находится эта самая тюрьма, но если мы в ближайшее время не подлетим к треклятому зданию, я прямо не знаю, что сделаю.
А действительно — что? В задумчивости я попыталась почесать затылок, но рука настолько сроднилась с планкой, что проще было сломать бамбук-бирбис-или-как-там-его, чем высвободить нежно любимую конечность. Костяшки побелели от напряжения. Бедненькая моя! Надеюсь, ее не скрутит судорогой. А принцу я никогда этого не прощу. Возможно, даже убью. Вот как из тюрьмы вытащим, так сразу и убью. Ишь, взял моду прятаться в укрепленных башнях от праведного возмездия.
Тюремный комплекс появился как-то сразу. Не успела я как следует удивиться этому факту, как внизу Кориана резко осадила свою лошадь, буквально посадив животное на булыжную мостовую упитанной филейной частью. По инерции мы пролетели дальше. Зубцы высокой крепостной стены понеслись навстречу, как земля к парашютисту, у которого не раскрылся парашют. Да и чувствовали мы себя не многим лучше: тормозов мы как-то не предусмотрели, а веревки было по принципу «сколько есть, столько и привязали».
Одинокий стражник в кольчуге и при копье, прогуливающийся по стене, обнаружил несущегося прямо на него гигантского нетопыря с двумя телами, двумя головами и четырьмя страшными выпученными глазами и, мягко говоря, обалдел.
— О как! — только и выдохнул он, затем получил от раздосадованной встречей Лиссы пинок и тихо уселся возле зубца отдыхать.
— Сурово, — отметила я.
— А нечего стоять поперек дороги, — отрезала девушка. — Пусть радуется: если бы не меткий пинок, лежать бы бедняге во дворе.
Хм. Я как-то об этом не подумала. Удар ногой убрал стражника с нашего пути и не дал опрокинуться со стены. Между тем мы полетели дальше. Три башни тюрьмы, соединенные между собой галереями на первом и примерно на четвертом этажах, возвышались в ночи темными громадами.
— Которая из них наша? — деловито поинтересовалась я.
— Средняя.
— А нас несет в сторону правой, — огорчилась я.
— Поразительная наблюдательность, — фыркнула Лисса. — Только рулить этой штуковиной я не умею. А ты?
Я покачала головой. Потом поняла, что в темноте мой жест просто не виден, и озвучила свою мысль.
— Плохо, — подытожила Лисса. — Будем надеяться, что нас не обнаружат до того, как мы извлечем принца. Зря, что ли, мучились?
Но приземлиться на крышу нам было не дано. Стремительно теряя высоту, мы миновали тюремный двор, чем явно разочаровали какую-то крупную зверюгу. Существо пронзительно закричало и даже на такой высоте сумело порядком нас оглушить.
89 
