28 
Внезапно Санни почувствовала страшную усталость. События дня – долгие перелеты с пересадками, без еды, стресс от несостоявшегося ограбления, затем почти невыносимое напряжение последних минут перед посадкой – взяли свое. Она зевнула и непроизвольно пошевелилась, стараясь лечь удобнее, перевернулась на спину и опустила руку. Локоть столкнулся с чем-то очень твердым, приглушенно крякнул Ченс.
– Извини, – пробормотала Санни. Она еще немного повернулась и неосторожно толкнула его коленом. – Здесь так тесно, что хоть ложись сверху.
И пораженно поняла, что действительно сказала это вслух. Санни открыла рот, чтобы извиниться еще раз.
– Или я мог бы лечь сверху.
Его слова остановили готовое вырваться извинение. Легкие наполнились воздухом и не пожелали выпустить его обратно. Казалось, будто глубокий голос многократно отразился эхом в темноте и в ее сознании. Внезапно она остро ощутила каждый сантиметр мужского тела и сексуальное обещание, прозвучавшее в этом единственном предложении. Поцелуй… тот поцелуй она еще могла объяснить реакцией на пережитое вместе. Опасность, как известно, сродни афродизиаку, что она недавно испытала на собственном опыте. Но эти слова нечто иное: желание, мягкая осторожная проверка.
– Похоже, я слышу «нет»?
Легкие Санни снова заработали, и она с трудом выдохнула.
– Я ничего не сказала.
– Я это и имел в виду, – в голосе Ченса прозвучала насмешка. – Думаю, сегодня удача мне не светит.
После его поддразнивания, она почувствовала себя более уверенно.
– Определенно нет. Ты уже использовал свой лимит на сегодня.
– Завтра попробую еще раз.
Санни едва справилась со смехом.
– Означает ли этот смех, что я не напугал тебя до смерти?
Она подумала, что должна была бы испугаться или хотя бы почувствовать беспокойство. Непонятно почему, но ничего подобного не случилось. Более того, предложение показалось соблазнительным. Очень соблазнительным.
– Да нет, я не боюсь.
– Вот и хорошо, – зевнул Ченс, – тогда, почему бы тебе не снять свой толстый свитер и не отдать его мне в качестве подушки, а самой не пристроить голову у меня на плече? Удобнее станет нам обоим.
Здравый смысл подсказывал, что он прав, но тот же здравый смысл предупреждал, что она напрашивается на неприятности, если заснет в его объятьях. Санни доверяла его сдержанности, чего не могла сказать о себе. Ченс оказался очень сексуальным, даже слишком. Сильный, умелый, с чувством юмора, по-хорошему злой, даже немного опасный. Что еще может желать женщина?
Но самой опасной чертой Ченса Санни посчитала то, что он заставил ее желать его как мужчину. Она легко отказывала ухажерам, не оглядываясь и не раздумывая уходила навсегда. Ченс напомнил ей обо всем, что стало для нее недостижимым, и о глубоком одиночестве.
– А ты можешь поверить в мое хорошее поведение? – спросила Санни наполовину шутливо, наполовину серьезно. – Я не собиралась говорить, что буду спать, лежа на тебе. Эти слова вырвались сами, в полудреме.
– Думаю, что справлюсь с тобой, даже когда ты отдохнешь. А пока, прекращай разговоры и сразу заснешь.
Санни зевнула.
– Знаю. Сегодня я чуть не слетела с катушек, извини за подобное выражение.
– Мы не слетали ни с каких катушек, а достойно приземлились на оба колеса. Давай свой свитер, после чего спокойно засыпай.
В палатке не хватало места, чтобы сесть и стянуть с себя свитер, поэтому Ченс помог в ее борьбе с неподдающимся предметом одежды, свернул его и подложил под голову. После чего осторожно, словно боясь спугнуть, обнял ее правой рукой и подтянул поближе к правому боку. Санни устроила голову на его плече, как на подушке.
Такое положение оказалось неожиданно удобным и успокаивающим. Она опустила правую руку ему на грудь, так как другого места не нашлось. Вернее, существовали другие места, но ни одно из них нельзя было назвать безопасным. Кроме того, Санни нравилось ощущать под ладонью биение его сердца. Ритмичные сильные удары взывали к первобытным инстинктам, удовлетворяя примитивное желание не проводить ночь в одиночестве.
– Удобно? – спросил он низким успокаивающим голосом.
– Угу.
Левой рукой Ченс поправил одно из одеял, укрыв Санни по плечи, чтобы холод не добрался до ее открытых рук. Лежа рядом с ним в теплом коконе и темноте, она испытывала настоящее удовольствие. В расслабленном состоянии желание поднялось к самой поверхности и запело без слов, согревая и размягчая. Прижатые к мужскому боку груди напряглись от наслаждения, а соски стали чувствительными, подсказывая, что отвердели. Санни подумала, чувствует ли их Ченс. Ей, словно котенку, хотелось потереться о его тело, усиливая ощущения, но, сосредоточившись на ритме его сердцебиения, она заставила себя лежать смирно.
28 
