Глава 10

Сестра? Ченс ошеломленно уставился на девушку. В своем расследовании он не встречал ни малейших упоминаний о сестре. У Миллеров не было собственных детей, а бумаги об удочерении он нашел только на Санни. Его мысли понеслись с бешеной скоростью.

– Ты же говорила, что у тебя нет семьи.

Она холодно взглянула на него.

– Ну, хорошо, у меня есть сестра.

Ага, как бы не так.

– Ты бы рискнула жизнью ради телефонного звонка? – все-таки планируется какой-то теракт, подумал Ченс, чувствуя неприятный холодок внутри. Именно поэтому она взяла в поездку палатку. Он еще не понял, как палатка вписывается в схему, но очевидно, что девушка собиралась на время исчезнуть.

– Ради этого – да, рискнула бы, – она отвернулась, в ее позе чувствовалось напряжение, – я должна попытаться. Маргрэта звонит на мой сотовый каждую неделю в одно и то же время. Так мы узнаем, что другая все еще жива, – она снова повернулась к нему и выпалила: – Если я не отвечу на этот звонок, она подумает, что я мертва!

Стоп. Элементы головоломки, которую представляла собой Санни, снова рассыпались. Маргрэта? Это кодовое имя? Он поразмышлял немного, но не смог припомнить никого по имени Маргрэта. Санни была так чертовски убедительна...

– И почему же она должна решить, что ты мертва? – спросил Ченс. – Ты можешь просто находиться в месте, где нет сигнала – как здесь, например. Она что, сумасшедшая?

– Я всегда проверяю, что там, где я нахожусь, есть сигнал. И, нет, она не сумасшедшая! – она выстреливала в него слова, словно пули, ее рот исказился от гнева – на Ченса, на ситуацию, на свою собственную беспомощность. – Ее проблема – та же, что и у меня, – мы дочери нашего отца!

Его пульс участился. Вот оно, прямо на поверхности, и без малейших усилий с его стороны. Даже соблазнять ее было не обязательно: гнев сделал всю работу.

– Вашего отца? – осторожно спросил Ченс.

Слезы блестели в ее глазах, скатывались вниз по щекам. Яростным жестом она смахнула их.

– Нашего отца, – жестко подтвердила Санни, – всю жизнь мы убегаем от него.

Элементы головоломки слегка подпрыгнули, как будто по ним стукнули кулаком и встряхнули. Спокойнее, предостерег он себя. Не стоит казаться слишком заинтересованным. Узнай точно, что она имеет в виду; возможно, она говорит о его влиянии.

– Что значит, убегаете?

– То и значит. Убегаем. Скрываемся, – Санни снова вытерла слезы, – наш дорогой папочка – террорист. И убьет нас, если когда-нибудь найдет.

Ченс бережно вытер ее руки антисептическими салфетками из аптечки и, чтобы облегчить боль, нанес на покрасневшие места мазь от ожогов, смазал ссадины антибактериальным кремом. Бинты, которыми она обернула руки, защитили ее ладони, а вот с пальцами все обстояло гораздо хуже. Санни почувствовала, что сбита с толку. Буквально минуту назад они кричали друг на друга, а сейчас она оказалась прижата к его груди, крепко стиснута в сильных объятиях. Его сердце стучало, как сумасшедшее.

Теперь он был нежен с ней, как мать с ребенком, окружая заботой, обнимая и осушая слезы. После такого шквала эмоций Санни чувствовала себя несколько оцепеневшей и плохо понимала, что происходит; она позволяла Ченсу делать то, что он хотел, не протестуя, хотя, конечно, у нее и не было причин возмущаться. Так хорошо опереться на него.

Сделав для ее рук все возможное, и довольный результатом, Ченс оставил девушку на скале, а сам между тем подкинул в костер веток и повернул кролика на вертеле. Вернувшись под выступ, он расстелил у стены одеяло и, подняв Санни на руки, устроился на нем, крепко сжимая девушку в объятиях. Прислонившись к стене, Ченс разместил Санни так, чтобы она частично опиралась на его колени, и, приподняв ее лицо, запечатлел на губах легкий поцелуй.

  58