очень нудно 
107 
Обхватив руками его шею, она еще сильнее прижала Пирса к себе, и он понял, что она дает ему разрешение продолжить любовную игру. Он начал двигаться медленно и осторожно, не сводя глаз с ее лица. Он сразу же остановится, если она попросит его об этом. Да, остановится, если только сможет.
Потом природа, что называется, взяла свое и потребности плоти заглушили голос разума. Тяжело дыша, Иден начала двигаться в такт его движениям. Подсунув руки под ее ягодицы, он приподнял ее. Так ему будет легче контролировать ее, показывать, что нужно делать для того, чтобы они оба смогли достичь кульминации.
Они больше не слышали ни пения птиц, ни плеска воды в фонтане. Комната тоже вдруг куда-то исчезла. Даже массивная кровать теперь казалась легким, невесомым облаком. Во всем мире сейчас были только они вдвоем, соединившись в одно целое.
Иден тихо стонала от наслаждения, поощряя и ободряя его своими нежными, чувственными стонами. Ее глаза смотрели на него с детским восторгом и удивлением. И он сам тоже чувствовал этот восторг. Любовь — это тайна, это отклик, это лекарство…
И это было последнее, о чем он успел подумать. Ее лоно крепко сжало его орган, он выпустил в ее тело свою живительную силу, и она приняла ее.
И только после этого он позволил себе расслабиться. Таких ярких, таких божественно сладостных ощущений ему еще никогда не приходилось испытывать.
Как долго они лежали, обняв друг друга, Пирс не знал.
Наконец она пошевелилась, и Пирс понял, что лежит на ней, придавив ее к кровати своим массивным телом. Перекатившись на бок, он обнял Иден и крепко прижал к себе. Протянув руку, он взялся за покрывало и, дернув за край, укрыл себя и ее, защищая их нагие тела от вечерней прохлады. Осторожно откинув волосы с лица Иден, он погладил пальцами ее нежную щеку.
Она первой нарушила молчание.
— Я не знала, что это происходит именно так, — сказала она. — Никто мне не говорил, что…
— Так бывает не всегда. Я тоже еще никогда не испытывал подобного удовольствия.
Пирс понял, что он сказал, только после того, как она посмотрела на него веселыми блестящими глазами.
— Теперь у меня есть ты, а у тебя — я. И больше нам никто не нужен, — заявил он, поцеловав ее в лоб. — Теперь мы единое целое. И так будет всегда.
Она потерлась носом о его грудь.
— В моей жизни никогда не будет другого мужчины. Мне никто, кроме тебя, не нужен, — пообещала Иден и, подняв голову, посмотрела ему в глаза.
— Я и не ожидал услышать от тебя ничего другого, — улыбнувшись, ответил он.
Встав с кровати, Пирс прошел по комнате к умывальнику и взял льняную салфетку и таз. Затем, налив в таз немного воды, он вернулся к кровати.
— Зачем ты принес все это? — спросила она.
— Я принес это для тебя, — ответил Пирс. Сев на край кровати, он поставил таз к себе на колени. Затем, намочив в воде салфетку, он отжал ее и начал осторожно вытирать интимное место и внутреннюю поверхность бедер Иден. Крови было мало, но ей, наверное, было больно.
— Я велел приготовить для нас ванну. Она стоит за ширмой, — сказал он, кивком указав на угол комнаты. Возле ширмы стоял стол с различными холодными закусками. Там было также несколько бутылок вина. — Я попросил миссис Микс налить в ванну кипяток. Я знал, что к тому времени, когда мы с тобой будем принимать ванну, вода уже остынет, — сказал он, положив руку на ее бедро. — Я, любимая, готов выполнять обязанности твоей горничной.
— А я могу стать твоим камердинером, — заявила Иден. Посмотрев на нее, он понял, что она не шутит.
— А мне другого и не нужно, — улыбнувшись, ответил Пирс.
Заколов волосы на макушке, Иден первой залезла в ванну. Эта ванна, сделанная из меди, имела довольно внушительные размеры. В ней мог поместиться даже такой высокий мужчина, как Пирс. Он запросто мог лечь в нее, вытянув ноги. Пирс вымыл Иден мылом, пахнувшим лавандой, а потом налил ей шампанского. Он кормил ее куриным филе, а она запивала его шампанским.
Иден никогда раньше не пила шампанского. Пузырьки газа щекотали ноздри, и она весело смеялась. Она захмелела уже после первого бокала, а когда Пирс начал растирать ее изящное тело своими намыленными руками, она заметила, что его пенис стал длинным и твердым, как железное копье.
Наклонившись над краем ванны, она осторожно погладила возбужденный орган.
107 
