очень нудно 
119 
Именно к нему мы и направились под прожигающими взглядами собравшихся. Не сговариваясь, замерли в нескольких шагах. Терпеливо снесли глубокий, изучающий взгляд. После чего я изобразила нечто среднее между поклоном и кривеньким реверансом. Что поделаешь, не доводилось Альбрехтине кланяться. Габриэль же попытался улыбнуться. Вот именно, что попытался, потому что на выходе мы все имели счастье лицезреть доброжелательный оскал.
Не успела я выпрямиться, как тут же очутилась в крепких объятиях покровительницы. Наплевав на очередность, Аля на глазах всех собравшихся расцеловала меня в обе щеки, вертко вклинилась между мной и Габриэлем и, подхватив нас под руки, потащила знакомиться с вечными.
Первым был Война с именем до того непроизносимым, что я даже не рискнула попытаться его запомнить. Тщедушный, низкорослый блондин облаченный в красный доспех с нежностью прижимал к хилой груди шлем. От удивления я даже склониться забыла.
Одно радует, ненависти в выцветших глазах не было совершенно. Только бесконечная усталость. Словно у воина, многие годы проведшего в походах и теперь страстно жаждавшего лишь одного — вернуться домой.
Вряд ли он затаил на меня обиду.
Следующей, вполне предсказуемо, стояла богиня Справедливости. Не назови Алька ее по имени — Адайна — ни за что бы не заподозрила в этом мужеподобном существе женщину. Короткая стрижка, резкие черты, волевой подбородок, грубый бас. Костюм тоже был мужским. И золотой скипетр в левой руке, коим, как известно, Непогрешимая раздавала кары.
Тут пришлось нюхать. Поставленную задачу сильно усложнял приторный, тяжелый аромат, плотной завесой окутавший бальный зал. Но я справилась, хоть и пришлось задержаться напротив богини чуть дольше, нежели следовало.
От Карающей пахло гвоздикой и — еле уловимо — лошадьми. Не она.
Добро. Этот вообще Диана напомнил, такой же пополамчатый. С одной лишь разницей: старше он выглядел да и шевелюру отрастил — иная красотка обзавидуется.
Следующего я обнюхивала особенно добросовестно, хоть он и являлся мужчиной. Высокий, статный брюнет с гордым профилем и колкими черными глазами. Что-то знакомое. Завидев, что я внаглую разглядываю его, Маруш иронично приподнял тонкую бровь и сложил губы в ухмылку.
Злыдень. Неразделенная любовь моей покровительницы собственной вредоносной персоной.
Одно хорошо, никакими посторонними женщинами от него не пахло. Или я просто не унюхала… Только миндалем и гиацинтами. И еще чем-то, пока не опознанным.
Вайхалис. Покровитель умерших. Младший брат Хисаэрта и дядюшка близнецов. Не самая приятная персона. С дуру заглянула в красные глаза — и торопливо отшатнулась. От облаченного в роскошный, местами драный, местами прожженный балахон божества почти осязаемо веяло обещанием жутких мук и одиночеством. Я торопливо переместилась к следующему обитателю Пенат.
— Куда же вы, леди? — возмутились вслед. — Ну, вот… опять она не пожелала знакомиться ближе!
Я непроизвольно зашипела и инстинктивно укрылась за Габриэлем. Нет уж, не надо мне таких знакомств! Еще успеется.
— Не обращай внимания, — звучно зашептала Альбрехтина. — Дядя у нас вообще большой оригинал.
Следующей нас представили богине Любви — Карле. Вот еще одно противоречие. Миниатюрная, худенькая, с мальчишеской стрижкой и тонким, звонким голоском, она походила на нескладного подростка. Ни за что не признаешь в этом бесформенном существе покровительницу влюбленных. Да и на жену и мать эта особа не слишком похожа. Однако, именно она является супругой Великого и матерью двоих оболтусов божественной наружности.
Вот тут на меня накатило. К тончайшему, почти неуловимому аромату роз примешивался стойкий запах металла. Так, будто они встречались вчера.
— Приятно познакомиться, — выдохнула я и лучезарно улыбнулась, — бабуля!
А что, обозвала же я Альку мамочкой — и ничего, вполне себе живая. Разве я могла удержаться?
За спиной выразительно скрипнули зубами и два тычка в спину (послабее — Алькин, и от души — щедро выданный темным) основательно так придали сумасбродной шате ускорения. Так что на черноволосую красавицу — властительницу Жизни, я практически налетела, едва не свалив ту с ног.
Вот это настоящая богиня! Все при ней. Фигурка ладная, кудри смоляные, глаза большие, выразительные, васильковые, а голос — ну настоящая сирена.
— Далила, — открыто улыбнулась красавица, с любопытством разглядывая нашу троицу.
119 
