очень нудно 
26 
– Оно будет у вас до четырех, – пообещала она.
– Ты обещала, что оно будет у меня до четырех еще вчера, но не потрудилась явиться на работу после ленча. По какой, интересно, причине?
Габби продолжала смотреть на часы, избегая его взгляда и прекрасно осознавая, что врать она не умеет.
– Я... приболела. Мне действительно было нехорошо. Я съела суши во время ленча.
– Ты же говорила, что идешь в «Скайлайн» на чили.
Черт бы побрал этого человека, у которого такая феноменальная память. Неужели ему больше нечем заняться, кроме как запоминать, куда она собирается пойти на ленч? Да, она пробормотала что-то про «Скайлайн», когда встретила его у выхода, не желая, чтобы он знал, что у нее собеседование. Если практиканта, который работал в фирме, не собирались принимать на постоянную работу, его безжалостно нагружали поручениями.
– В последний момент я передумала, – бойко ответила Габби. – Простите, что я не позвонила, но мне было так нехорошо, что я еле двигалась. Вы же понимаете, что такое пищевое отравление...
Она заставила себя поднять глаза и встретиться с сердитым взглядом босса, зная, как она ужасно выглядит из-за стресса и недосыпания и что темные круги под глазами подтвердят ее слова.
– Так это я лживый и неискренний? – раздался у нее за спиной глубокий голос с экзотическим акцентом. – Похоже, у нас есть что-то общее, ирландка.
Она быстро обернулась. Оно было там; вот и началась буря. Нахально развалившись на шкафу с картотекой, сзади нее сидел Адам Блэк, воплощение невероятной безмятежности и грациозности. Куда-то делись сексапильные выцветшие джинсы. Теперь на нем были аккуратные черные кожаные брюки и черная шелковая рубашка, и этот наряд дополняли золотые наручи и ожерелье. Габби отметила и его новые, очень дорогие на вид туфли – и в голове у нее мелькнул вопрос, где и как оно достает вещи. «Возможно, просто крадет все, что хочет, маскируясь с помощью feth fiada, – пренебрежительно подумала она. – Вор».
И все же было невозможно не заметить, что он – оно – выглядело элегантно, в стиле Старого Света, и так, что за него хотелось жизнь отдать. «Осторожно, Габби, смотри не накаркай!»
– Между нами нет ничего общего, – прошипела она.
– Что? – удивленно спросил Джеф. – О'Каллаген, ты это о чем?
Габби вздрогнула, снова повернувшись к начальнику. Тот нахмурился, переводя взгляд то на нее, то на шкаф с картотекой. Она откашлялась.
– Я имею в виду... – начала она. – Я хотела сказать, что вы бы, наверно, вообще не заболели, но у меня пищеварительная система действительно очень чувствительна и всегда этим отличалась. Любая мелочь может вывести ее из строя, а особенно сырая рыба, приготовленная не совсем так, как надо, и, конечно, надо было подумать, прежде чем купить суши у какого-то уличного торговца. Но я была так голодна, а оно выглядело таким аппетитным... Но послушайте, мне действительно очень жаль, клянусь, что дело будет у вас на столе к четырем часам. – «Глубокий вдох, Габби». Она вздохнула и дополнила свои слова самой лучезарной улыбкой, которую только смогла изобразить и которая смахивала на гримасу, поскольку вышла весьма кривобокой.
С непроницаемым выражением лица, не впечатленный ни ее объяснениями, ни попытками улыбнуться, мистер Столлер прорычал:
– Поздно. Через десять минут я ухожу в суд и не успею вернуться и просмотреть бумаги. Лучше пусть они будут у меня к моему приходу утром. И дело Десни тоже. И Эллиота. Ясно?
– Да, – сквозь зубы проговорила Габби.
Когда мистер Столлер направился к выходу, она бросила злобный взгляд через плечо на Существо. Оно подмигнуло и одарило ее ленивой обворожительной улыбкой.
– Да, и еще, О'Каллаген...
Голова Габби повернулась обратно.
– Поскольку ты провинилась, посмотрим, какой прецедент ты подберешь для дела Роллинсов. Оно должно быть у меня на столе в понедельник утром.
Только когда он исчез в своем кабинете, Габби позволила себе расслабиться и тяжело опустила голову на стол.
– Зачем тебе все это, ирландка? – раздался бархатный голос позади нее. – Там, за окном, чудесный день. Светит солнце. Мир полон приключений, и они просят, чтобы ты их испытала. А ты сидишь в четырех стенах и выполняешь чужие указания. Зачем?
Габби даже не потрудилась поднять голову. Она слишком устала, чтобы бояться. На страх уходила энергия, а она исчерпала все свои резервы несколько часов назад.
– Потому что мне нужно оплачивать счета. Потому что не каждому дано быть всемогущим. Потому что это жизнь.
26 
