очень нудно 
48 
Она вздохнула во сне и прижалась крепче, упираясь щекой в его грудь. Адам понимал, благодаря чему произошла внезапная перемена в ее манере поведения, что заставило ягненка утомленно упасть перед волком. Не доверие, нет, только не у этой пылкой Видящей Сидхов (хотя он уже начинал замечать некоторые признаки того, что она оттаивает); сами обстоятельства толкнули ее в его объятия. До сегодняшнего дня она воспринимала его как самую страшную угрозу. Теперь появилась угроза еще более страшная, а он случайно оказался ее единственным союзником.
Но причины не имели большого значения, ему просто было приятно чувствовать ее мягкое упругое тело. Бессознательное, уязвимое, вверенное ему на время, пока ее разум погрузился в сон. Ему это ужасно нравилось. Нравилось настолько, что он – не желающий терпеть физический дискомфорт – готов был смириться с болью, только чтобы не разбудить ее. К счастью, пуля только зацепила его и не представляла серьезной угрозы его смертному телу.
Охотники с ружьями. Адам потер подбородок и покачал головой. Когда она рассказала ему, что она видит, в одну из коротких остановок, которые он позволил себе сделать при перемещении, он разозлился.
На себя.
Каким же он был дураком! Всего неделю назад он думал, что его самая большая проблема – это ограниченные возможности и скука. Затем он нашел Габриель, и его целью номер один стало то, как побыстрей ее соблазнить.
Теперь его самая важная проблема – это как, черт возьми, сохранить им обоим жизнь. Туата-Де не нужно много времени, чтобы понять, что означает увидеть Охотников с человеческим оружием. Тем более в присутствии Дэррока.
Как быстро Адам Блэк забыл все, что осталось в Чаре после его изгнания, – все эти трудности, неувязки, беспрестанные дворцовые интриги – и предался тоске из-за того, что стал человеком. Как же глупо было забыть о Дэрроке даже на миг! Вражда между ним и Старейшиной Высшего Совета длилась уже четыре с половиной тысячелетия, с тех времен, когда еще не был подписан Договор между Чаром и людьми. Со времен, когда еще не рассекретили и не уничтожили принесенные его расой с Дэнью смертоносную стрелу и убийственный меч – два из четырех Священных видов оружия и единственные, способные нанести увечья или даже убить бессмертных. В те самые времена Адам поднял меч и нанес Дэрроку удар, оставив на его лице шрам, который не исчез до сих пор.
Адам мог бы сделать вид, что хотел убить Дэррока из благородных побуждений, но правда заключалась в том, что они сражались за смертную женщину. Адам увидел ее первый. Однако королева вызвала его ко двору за какой-то чепухой, и Дэррок соблазнил смертную раньше. Прекрасно понимая, что Адам тоже хотел ее заполучить.
Дэррок убил ее. Некоторые представители их расы считали, что красоту и невинность можно познать только через разрушение. Были и такие, которые во времена беззакония, еще до договора, когда впервые прибыли сюда и исследовали этот мир, еще не поселившись в нем, кормились, как шакалы, страстью, которую они могли выжать из смертной во время совокупления, не заботясь о том, что при этом женщина умирала. Возвратившись, Адам увидел, что сделал с женщиной Дэррок. Не существовало больше той веселой молодой девушки, которая излучала жизнь и энергию. Она была жестоко убита и умолкла навсегда. Умерла мучительной смертью. Причем ни за что. Ее убийство было актом зверского, бесчувственного насилия. Адам тоже не раз убивал во времена царящего беззакония, но на то всегда имелись причины. И никогда он не делал это просто так, ради забавы.
Ненависть, которая вспыхнула в тот день между ним и Дэрроком, с тех пор не угасала. Находясь на виду у Эобил и чувствуя угрозу страшного наказания за вражду (бездушная смерть от руки королевы, не иначе), они перенесли свое соперничество в кулуары дворца. Где Адам весьма преуспел, применяя коварство и обольщение – инструменты, которые он использовал против Дэррока во множестве случаев. Старейшина в свою очередь со временем изменился, и его хитрость сравнялась с его жестокостью. Пока Дэррок обеспечивал себе место в совете королевы, Адам пользовался другими способами, чтобы завоевать благосклонность Эобил. Он и Старейшина стали наиболее влиятельными персонами при дворе, непреклонно отстаивая противоположные позиции, и теперь, когда Адам был изгнан... что ж, у него не осталось сомнений, что услужливых придворных давно переманили на сторону Старейшины. «Сколько времени понадобится, – мрачно подумал он, – Дэрроку для того, чтобы настроить их против самой Эобил? И знает ли она, какую беду на себя навлекла, изгнав меня прочь?»
48 
