Глава 16

Он отнес ее на крыльцо, где сетка защищала их от москитов и прочих надоедливых ночных насекомых. Фэйт была охвачена ужасом, вызванным его внезапным появлением, и судорожно вцепилась в его плечи, когда он поднял ее на руки и понес к дому.

На нее почти сразу же нахлынула мощная волна возбуждения, мгновенно похоронив под собой и волю, и разум. Протестовать не было смысла и не было сил. В ней проснулось неутоленное желание, а все остальное отодвинулось на задний план. К тому времени, когда он поставил ее на дощатый пол веранды, она вся трепетала, прижимаясь к нему всем телом. Пришло время. Боже мой, да оно уже давно пришло, просто она все откладывала, отказывала себе и ему. Но теперь желание поднялось в ней с такой силой, что уже невозможно было сопротивляться, поэтому Фэйт, прильнув к нему, выражала свою покорность и открытость.

Он прижал ее к одной из квадратных колонн крыльца. Несмотря на яркую луну, здесь, на веранде, было темно.

Темно и тепло. Ноздри Фэйт трепетали. Она вдыхала в себя ночные запахи лета и его сильный и жаркий запах… Он обнял ее, шумно и горячо дыша, порывисто погладил волосы, зажал голову в своих мощных руках, наклонился и стал жадно целовать. Он был возбужден, она чувствовала, как трется о ее живот его напряженная плоть.

Фэйт страстно отвечала на его поцелуи, поднявшись на цыпочки. Ей хотелось подняться еще выше, выше…

Рубашка на нем была расстегнута, и грудь была голая. Она чувствовала под своими руками его жаркую и скользкую от пота кожу, жесткие курчавые волосы. Ее грудь мгновенно заныла от желания, соски отвердели, в них пульсировала кровь.

Он оторвался от ее губ, переводя дыхание. Мощная грудь раздувалась, словно гончарные мехи. Фэйт облизала свои губы и, обхватив его руками за шею, притянула обратно к себе. Грей не возражал и вновь накрыл ее рот страстным поцелуем.

Он обхватил руками ее груди и стал грубо мять их. Чувство наслаждения поглотило Фэйт целиком, она стонала от удовольствия и страсти, но уже через несколько мгновений поняла, что ей этого мало. Словно прочитав ее мысли, а, возможно, откликнувшись на свои собственные, он разорвал на ней блузку. Маленькие пуговки полетели на доски пола, застучав по нему в темноте, словно мелкий град. Застежка лифчика была у нее спереди. Быстро справившись с крючком, он оголил ее трепещущие груди и накрыл одну из них своим жадным ртом. Обхватив свободной рукой ее сзади, он приподнял ее с земли и тесно прижал к себе. Губы оставляли на ее груди темный влажный след поцелуев, захватив возбужденный сосок, он жадно втянул его в рот.

Судорожная дрожь прокатилась по всему телу Фэйт. Его ласки заставляли ее позабыть обо всем на свете. Фэйт казалось, будто она неудержимо скользит вниз по темному туннелю… навстречу сладостной развязке.

Она боролась с собой, не хотела, чтобы эта дикая лихорадка заканчивалась так быстро. Она подалась всем телом назад, пытаясь хоть немного ослабить давление его возбужденного фаллоса. Но не было сил… Грей крепко прижимал ее к себе, лишая возможности шевельнуться. Она даже не могла свести ноги. Лоно ее увлажнилось еще больше, давление на него становилось все сильнее…

Он снова поставил ее на ноги и поднял подол юбки, задрав ее до пояса. Фэйт бессильно откинулась на колонну — ощущения нарастали стремительно и бесконтрольно. Ей смутно вспомнилось, как он давным-давно занимался любовью с Линдси Партейн: мягко, нежно, нашептывая ей на ухо ласковые французские слова. Раньше она думала, что и у нее с ним будет так же. Но вышло иначе. Их обоих словно закрутил бешеный смерч. Они будто превратились в зверей, и оба были не в состоянии контролировать себя, управлять своими инстинктами. Ни о какой нежности не было и речи. Желание было слишком сильным, слишком неистовым.

Зажав в кулаке подол ее задранной юбки, он свободной рукой стянул с нее трусики до колен. Она тут же почувствовала голыми ягодицами дуновение свежего ночного ветерка. Фэйт вся трепетала. Приподняв ногу, он зацепил носком ее трусики и резко дернул. Она услышала, как треснула тонкая ткань, упав к ее ногам.

Грей приподнял ее, прижав спиной к деревянной колонне, и широко развел ей ноги, встав между ними. Фэйт откинула назад голову. Она слышала только собственное надсадное дыхание и мучительно ждала того заветного мгновения, когда, наконец, сможет утолить болезненную жажду. Он стал лихорадочно расстегивать брюки. Костяшки его пальцев касались ее обнаженного лона, и от этих прикосновений волны невыразимого наслаждения прокатывались по всему ее телу. Наконец в темноте взвизгнула «молния», и его возбужденная плоть уперлась в нежные складочки между ее ног.

  113