122 
До нее донесся звук его голоса, который она узнала бы и из тысячи других. Это заставило Фэйт ускорить шаг. Поворачивая за угол, она быстро оглянулась назад и увидела, что он быстро нагоняет ее. Глаза их на мгновение встретились.
Забежав за угол, она юркнула в дверь женского туалета, которая, на ее счастье, была первой слева. Захлопнув за собой дверь, она откинулась на нее спиной и прижала руку к груди, пытаясь унять бешеное сердцебиение. Потом огляделась вокруг. В туалете было две кабинки. Обе пустовали.
Вдруг сильный толчок в спину заставил ее отскочить Дверь открылась, и на пороге возник Грей. Огромный, мускулистый, он угрожающе навис над ней. На лице его было мрачное выражение, глаза блестели, словно черный жемчуг.
Фэйт стала отступать от него, но наткнулась на раковину. Места для укрытия в маленькой комнатке катастрофически не хватало.
— Ты не посмеешь сюда войти! — Он вошел и закрыл за собой дверь.
— Ты уверена?
Фэйт глубоко вздохнула, пытаясь успокоиться.
— Нас могут увидеть.
— Возможно. — Он подошел к ней почти вплотную. Между ними было всего несколько дюймов, и ей пришлось задрать голову, чтобы видеть его лицо. — Но могут и не увидеть. Ты сама выбрала место для встречи.
— Ничего я не выбирала! — гневно прошипела Фэйт. — Я пыталась избежать…
— Встречи со мной? Это я заметил, — сухо проговорил он. — Что ты здесь делаешь?
Не было смысла скрывать.
— Сегодня утром я наткнулась на очередную записку и принесла ее шерифу Макфейну.
Он нахмурился еще больше.
— Черт бы тебя побрал, Фэйт…
— Он посоветовал мне обзавестись собакой, — сказала она, прерывая его нотацию. — И я как раз собиралась это сделать.
— Хорошая мысль. Но не беспокойся об этом, я подарю тебе собаку. Почему ты вчера не подходила к телефону?
— Я не хотела с тобой разговаривать. — Она яростно сверкнула на него глазами. — А собаку я куплю сама, спасибо. И я не беременна.
Брови его удивленно поползли вверх.
— Откуда ты знаешь? У тебя что, месячные?
— Нет, но просто в эти дни я не могу забеременеть.
Он фыркнул.
— Дорогая, я знавал многих девчонок, которые подзалетали имено в те дни, когда они «просто не могли забеременеть».
— Может, ты и знавал таких, но мне можешь поверить на слово, — проговорила она, пытаясь незаметно выйти из угла, в который он ее загнал.
Грей схватил ее руками за талию.
— Да стой же ты на месте, — раздраженно проговорил он. — Все время ты пытаешься от меня сбежать. Что я тебя, съем, что ли?
— Ты можешь сделать то, что сделал в нашу последнюю встречу, — резко бросила она в ответ и тут же покраснела.
Она боялась встретить его, потому что боялась вновь почувстврвать желание. И сейчас она его почувствовала. Но при этом она не могла назвать вещи своими именами.
Грей был мужчиной в полном смысле этого слова. Могучим, чувственным. Он не мог оставить ее равнодушной, даже когда она была еще ребенком. Что уж говорить про реакцию Фэйт, ставшей взрослой женщиной? Она знала, что сделает все, чтобы он не узнал об этом, но самой себе лгать уже не могла. От одного его присутствия сладкая истома наполняла ее, лоно увлажнялось. Фэйт не могла контролировать это никакими волевыми усилиями — рассудок был здесь бессилен.
В глазах его появился уже знакомый ей блеск.
— А ведь тебе понравилось, — проговорил он негромко. — Только не говори, что ты сопротивлялась. Я чувствовал, что ты вся трепещешь.
Фэйт почувствовала, что еще больше краснеет. И отнюдь не только от смущения. Ах, если бы он только не обнимал ее за талию… Если бы она только не ощущала его запах, восхитительный мужской запах. Тогда еще можно было бы как-то попытаться сопротивляться…
— Я не отрицаю, — тихо проговорила она и сделала паузу, чтобы собраться с духом и солгать как можно убедительнее:
— Но я не хочу повторения. Это была ошибка и…
— Ты лжешь. — Взгляд его переместился на ее грудь, выражение его вновь измелилось. В глазах сверкнуло желание. — Твои соски отвердели, — прошептал он, — а ведь я их еще даже не целовал.
У нее перехватило дух. Фэйт не нужно было опускать глаза, она и так знала, что он говорит правду. Груди ее налились от возбуждения, соски набухли и действительно отвердели так, что этого невозможно было скрыть никакой одеждой. Тепло разлилось по всему ее телу, а внизу живота уже разгорался целый пожар. Она беспомощно уставилась на Грея. Лицо его потемнело, дыхание участилось.
122 
