Лёгкий, ненавязчивый романчик 
87 
Он знал, что если она позволит ему дотронуться до себя, то позволит и все остальное. Отдастся ему. Но когда его рука добралась до трусиков, Фэйт остановила его.
— Нет, — прошептала она.
Грей уже еле владел собой; с его губ сорвался нечленораздельный стон. Разум изнемогал в борьбе с инстинктами и чувствами. Но все же взял верх. Его всего трясло, на лбу выступили капельки пота, он изнемогал от желания.
— Нет, — повторила она.
Он медленно повернул руку ладонью вверх, и его пальцы сплелись с ее пальцами.
— Тогда просто подержи мою руку минутку.
Она подержала. Пальцы его медленно шевелились, словно пытаясь коснуться чего-то. Другой рукой он судорожно сжимал спинку стула. Сжимал настолько сильно, что у него даже побелели костяшки пальцев.
Спустя какое-то время, в продолжение которого они оба, будто парализованные, неотрывно смотрели друг другу в глаза, остро ощущая обоюдное напряжение, он стал приходить в себя. Высвободив свою руку, он зажал двумя пальцами переносицу, окончательно успокаиваясь. Фэйт прокашлялась, не зная, что сделать и что сказать.
Грей медленно поднялся с корточек. Эрекция не прошла, но теперь он уже владел собой. Сняв с крючка сухое полотенце для рук, он обернул им ее обожженную ногу. Может быть, исключительно для того, чтобы не видеть ее голой, чтобы лишить себя соблазна.
Помолчав, он проговорил:
— Тебе, правда, уже не больно?
— Правда, — тихо ответила она. — Ожог несильный. Завтра, наверное, все пройдет.
И действительно, жжение благодаря ледяному чаю совершенно исчезло.
— Хорошо. — Он внимательно посмотрел на нее и поднял руку, как будто для того, чтобы погладить ее по голове, но тут же убрал ее. — А теперь скажи, зачем тебе понадобилось расспрашивать в городе об отце?
Она подняла на него глаза. Волна темно-каштановых волос упала на спину. Фэйт захотелось высказать ему свои подозрения насчет того, что Ги погиб, но слова застряли в горле. Она не могла сказать ему это. Фэйт в душе уже поверила в то, что ему действительно ничего не известно об отце и что он не повинен в его смерти. Не повинен, потому что она любила его и известие о его вине разбило бы ей сердце. И сказать она ему не могла тоже потому, что любила. Ведь Фэйт нарочно выплеснула кофе на себя, чтобы не обжегся он. Кофе! А тут сказать о том, что отца, которого он горячо любил, нет в живых?!
Поэтому вместо страшных догадок она сказала:
— Это и мое прошлое тоже. Я плохо знала его. Мы редко встречались, но когда встречались, он всегда был добр ко мне. А потом… А потом из-за него я потеряла свою мать. И ты полагаешь, что после этого я не имею права знать о том, что это был за человек? Разве я не вправе избавиться от белых пятен в моем прошлом?
— Значит, ты хочешь узнать, что он был за человек? Удачи тебе, — буркнул он. — Мне лично казалось, что я знаю его лучше всех на свете, а вот спроси меня: зачем он сбежал — не отвечу. Не знаю. — Он помолчал. — Кстати, обо мне. Если ты еще не удовлетворила свое любопытство относительно него до конца, лучше уж задавай вопросы мне. Мне не хочется усложнять тебе жизнь, Фэйт, поверь, но… я сделаю все, чтобы защитить своих родных.
Раз уж он сам предложил… Нет, нет! Сейчас было не время для расспросов. Она сидела перед Греем полуголая. Перед Греем, который сам походил на бочку с порохом, готовую в любую минуту взорваться. Поэтому она промолчала. Через некоторое время губы его скривились в усмешке и он проговорил:
— Что-то я не слышу от тебя никаких обещаний, дорогая. Ну что ж, подумай хорошенько. Не делай себе же хуже. Веди себя хорошо.
— Как примерная девочка?
— Как разумная женщина, — уточнил он. Рука его снова потянулась было к ней, но замерла в воздухе на полпути. Она чувствовала, что ему хочется остаться, хочется продолжить то, что начал. Но она отказала ему, и он нашел в себе силы прислушаться к этому. Пока. И Фэйт, и Грей знали, что каждая новая встреча будет означать возобновление этой борьбы. И с каждым разом соблазну будет все труднее сопротивляться.
— Пойду, — объявил он.
— С Богом.
Он остался на месте.
— Не хочу уходить.
— И все же придется.
Он усмехнулся.
— С тобой нелегко, Фэйт Девлин.
— Харди.
— Я не знал его. Он для меня нечто нереальное. Ты любила его?
— Да.
«Но совсем не так, как тебя!!!»
Темные глаза его сверкнули, и на этот раз он все-таки коснулся ее, проведя рукой по щеке.
— Ты навсегда останешься для меня Девлин. Со своими рыжими волосами и колдовскими глазами.
87 
