22 
Стивен поднялся на второй этаж, немного постоял на последней ступеньке, чтобы направить ход мыслей и воспоминаний в другую сторону, и вошел в роскошный холл, в который выходили двери нескольких комнат. Он подошел к самой дальней комнате, бесшумно отворил дверь и с порога спросил:
— Как он сегодня?
— Он хорошо поел, — тихо ответила сиделка и вежливо улыбнулась.
Синда Блокетт нравилась Стивену Лейку — приветлива, терпелива, надежна. Она была отличной сиделкой и медсестрой, добросовестно выполняла свою работу. Сегодня она вместе со своим мужем Джеймсом работала в первую смену, обеспечивая необходимый уход, кормление, массаж и многие другие услуги беспомощному человеку, полному инвалиду.
— По-моему, сегодня ему лучше, — робко заметила Синда, словно речь шла о немного прихворнувшем пациенте.
Джеймс Блокетт подошел к креслу на колесиках, в котором неподвижно сидел Уолтер Уильям Лейк, и, взявшись за спинку кресла, медленно подкатил его к широкому просторному окну, из которого открывался великолепный вид на сверкающее под солнцем голубое озеро. По берегу озера разгуливали несколько павлинов, и на солнце их роскошные хвосты отливали всеми цветами радуги.
Стивен взял стул и сел напротив отца. Несколько минут он пристально вглядывался в застывшее лицо словно пытался отыскать в нем мельчайшие перемены, позволявшие надеяться на лучшее, а потом, приветливо улыбнулся, дотронулся до руки, безвольно опущенной на колени, и бодро произнес:
— Здравствуй, отец! Как ты сегодня?
Уолтер Уильям Лейк затуманенным взглядом смотрел на сына, его лицо ничего не выражало, и было совершенно непонятно, доходит ли до него смысл слов сына. Но Стивена это уже давно не смущало. Каждый день он приходил к отцу, садился напротив и начинал рассказывать обо всем, что происходило вокруг. Не жалея времени и сил, сообщал Уолтеру Уильяму последние политические новости, пересказывал содержание газетных статей, в которых сообщалось об известных политиках, говорил о том, что показывали по телевизору, и делился впечатлениями от прочитанных книг. Иногда он рассказывал и о своих делах, словно спрашивая совета, постоянно подбадривал отца и твердил о том, что очень скоро тот пойдет на поправку, вынужденная неподвижная молчаливая жизнь закончится, и Уолтер Уильям вновь станет тем могущественным влиятельным человеком, каким был прежде.
У Лейка-старшего случился обширный инсульт одиннадцать лет назад, и с тех пор врачи не давали утешительных прогнозов. Они не верили в то, что мистер Лейк когда-нибудь поднимется с постели и начнет говорить. В это слабо верил и его сын Стивен, но делал все возможное, чтобы хоть как-то облегчить тяжелую участь отца. Он нанял нескольких высокопрофессиональных сиделок и медсестер, которые работали в три смены, ни на минуту не оставляя беспомощного отца без присмотра. Они тщательно ухаживали за ним, постоянно делали специальный массаж, рассчитанный на то, что конечности и все тело понемногу оживут. Они включали телевизор, смотрели его вместе с Лейком, читали вслух любимые им когда-то книги, надеясь, что воспоминания о прошлом всколыхнут его сознание. Они сажали его в кресло, чтобы он мог видеть пейзаж за окном, а в хорошую погоду возили на прогулки вокруг озера.
Словом, Стивен Лейк обеспечивал отцу самый лучший уход, хотя и не рассчитывал на улучшение его самочувствия. Он уважал отца, любил и тешил себя надеждой, что отец даже теперь, в своем беспомощном полубессознательном состоянии, гордится младшим сыном.
Стивен пробыл с отцом около часа, потом позвал Синду и Джеймса Блокетт, пожал безжизненную руку отца и вышел из комнаты. Его ждало еще много дел, но главное из них — разговор с Раймондом.
Раймонд уже ждал сенатора в холле второго этажа, они спустились на первый, и Стивен предложил:
— Пойдем в кабинет. Там нам никто не помешает.
Он положил руку на плечо Раймонда и легонько похлопал его. Это был жест отца, он всегда так делал — в знак доверия и дружеского расположения к собеседнику.
Раймонду было шестьдесят девять лет, он служил в доме Лейков почти пять десятилетий, и Стивену казалось, что он всегда жил с ними. Долгие годы Раймонд являлся личным секретарем, доверенным помощником отца, выполнял множество его поручений, давал дельные советы, устраивал встречи, налаживал связи… Он был искренне привязан к Лейкам, не только верой и правдой служил Уолтеру Уильяму, но и очень любил его сыновей — Стивена и Уильяма. Когда Уильям внезапно умер, Раймонд переживал не меньше членов семьи, долго не мог смириться с утратой, а когда одиннадцать лет назад хозяина дома, Лейка-старшего, разбил инсульт, Раймонд начал служить младшему сыну — Стивену, ставшему главой семьи, сделался его личным секретарем, верным помощником, надежным советчиком.
22 
