2 
— Нам всем нужно, — сочувственно откликнулась Кармела. Ее собственный мочевой пузырь был мучительно переполнен. Она старалась терпеть и не обращать на него внимания, не желая делать то, что, как она понимала, им все равно придется в конце концов сделать.
Слезы покатились по лицу девушки.
— Я больше не могу.
Кармела оглянулась вокруг, но две другие девушки выглядели такими же беспомощными, как плачущая.
— Значит, мы сделаем это, — сказала она, оказавшись единственной способной принимать решения. — Мы отведем для этого один из углов… вон тот. — Она ткнула пальцем в правый задний угол. — Там есть щель, так что все выльется наружу, и по очереди облегчимся.
— А как насчет более… ну, остального? — Плачущая утерла слезы.
— Надеюсь, мы остановимся до этого. — Теперь, когда взошло солнце, жара в грузовике нарастала. Стояло лето, так что если Орландо не сделает остановку и не выпустит их на воздух, они умрут от теплового удара. Он предупреждал, что не станет останавливаться, пока не доберется до места назначения, значит, они наверняка скоро окажутся в Лос-Анджелесе. Она заплатила Орландо лишь половину его обычной таксы, и если умрет, он не сможет получить остальное. Вообще-то все должны были заплатить всю сумму заранее, до того, как этот «койот» перевезет их через границу, но поскольку она была очень красивой, Орландо сказал, что сделает исключение.
До нее вдруг дошло, что другие девушки тоже красивы. Может быть, он сделал исключение для всех?
Облегчение стало целым совместным предприятием, потому что грузовик качался и подпрыгивал. Кармела организовала всю процедуру. По очереди, причем себя она оставила напоследок, одна из девушек приседала в углу на корточки, в то время как остальные, сгрудившись вокруг, удерживали ее в этом положении. Наконец в полном изнеможении, но заметно повеселев, они опустились снова на днище грузовика, чтобы отдохнуть.
Внезапно, после еще одного подскока на ухабе, грузовик покатился ровно. Кармела поняла, что они ехали по шоссе. Значит, скоро Лос-Анджелес.
Но утренние часы шли, и жара становилась нестерпимой. Кармела пыталась дышать нормально, другие девушки жадно хватали ртом воздух, словно он мог охладить. Но воздух был горячим, и толку от этого не было никакого. Пот катился с них градом — очевидно, им еще не скоро потребуется облегчиться.
Она терпела, пока могла, так как не имела представления о том, сколько им еще ехать. Наконец жажда стала невыносимой, и она вынула из мешка бутылочку с водой.
— У меня тут немножко воды, — сказала она. — Совсем мало, так что придется нам поделить ее поровну. — Она окинула их, каждую в отдельности, суровым взглядом. — Если сделаете больше одного глотка, прежде чем передать фляжку следующей, я отхлещу вас по щекам. И глоток должен быть маленьким.
Под ее пронзительным мрачным взглядом каждая девушка послушно сделала по маленькому глоточку, и фляжка вернулась к Кармеле. Как-то само собой получилось, что, организовав их облегчение, она заняла положение лидера, и, хотя не была рослой, в ней чувствовалась сила воли, которую остальные оценили и признали. Когда фляжка оказалась у нее, Кармела отпила чуть-чуть и вновь пустила ее по кругу. После того как каждая сделала еще по глотку, она закрутила пробку и вернула фляжку в мешок.
— Знаю, — сказала она, — это немного, но больше воды у меня нет, и нам надо растянуть эту подольше.
Воды еще оставалось, наверное, по два глотка на каждую. Но этого было недостаточно, если учесть, насколько больше они теряли ежечасно с потом. Возможно, такого количества хватит им, чтоб не умереть. «Почему другие девушки не позаботились взять с собой воды и еды? — с досадой подумала Кармела. — Хотя вполне может быть, что им нечего было взять». Какой бы нищей ни была она, всегда найдутся люди, у которых и того меньше. Ей нужно быть добрее в мыслях и поступках.
Грузовик замедлил ход: мотор зазвучал иначе, свидетельствуя о перемене скорости. Они переглянулись, и глаза их загорелись надеждой.
Машина съехала с шоссе и остановилась. Мотор не был заглушён, но они услышали, как хлопнула дверца кабины, когда из нее выскочил Орландо. Кармела поспешно схватила свой мешок и встала: ведь он предупреждал, что до Лос-Анджелеса останавливаться не будет, значит, они приехали. Правда, она ожидала больше шума, а сейчас не было слышно ничего, кроме тихонько работающего мотора грузовика.
Проскрежетала скидываемая цепь, и скрученная шторкой задняя стенка кузова поднялась, впустив внутрь ослепительный солнечный свет и поток воздуха, горячего, но чистого. Орландо казался лишь черным силуэтом на этом слепящем фоне… Прикрывая ладошками глаза, девушки, спотыкаясь, неуклюже выбрались из грузовика.
2 
