Последние отзывы

  1036  

— Ты чего на меня взъелся? — в итоге выдавил он.

Ни слова в ответ, лишь лёгкое прикосновение к плечу — покосившись, Гарри увидел руку Драко, худую и загорелую, с белыми следами шрамов вдоль ладони и у большого пальца.

— Может, потому что легче уйти, когда ты сердишься. Но…

— Так не уходи.

— У меня нет выбора, — пальцы на плече Гарри стали твёрже. — Вдумайся, каково это для меня — не иметь выбора? Я же Малфой! А мы ненавидим, когда нас принуждают. Даже мой отец…

— Он сам вынес себе приговор, — отрезал Гарри. — Ты не виновен в его прегрешениях. Когда-то — может быть, но не сейчас.

— Гарри, я не собираюсь накладывать на себя руки — я просто принимаю неизбежное.

— Неизбежного нет.

— Разве что для тебя, — вяло отозвался Драко, и Гарри метнул в него взгляд, заметив и прячущуюся под налётом благополучия печать усталости, и бледность, невесть каким образом пробравшуюся на вроде бы пышущее румянцем лицо, и вымученную улыбку, и частое дыхание, от которого вздымалась и опадала его грудь… — Я — не ты, — продолжил Драко. — Поди, считаешь, будто тебе я и обязан отпущением грехов… Ничего подобного — я всегда делал лишь то, что хотел. Хотел драться с тобой и за тебя — и дрался, так что, если я и изменился, то исключительно по эгоистическим соображениям, как, впрочем, и всегда. Не оплакивай меня, Поттер. Пусть я изменился, однако же, не до такой степени.

— А теперь ты ещё и врёшь, — гневно вскинулся Гарри — и зря: Драко поджал губы.

— Я не лгу, — холодно отрезал он и до того, как Гарри успел шевельнуться, отпихнул его и вышел из библиотеки.

* * *

Благодаря Рону третье путешествие стало не таким пронизывающе-ледяным, как два предыдущих: его руки хранили уютное тепло в обтекающей их морозной, чёрной пустоте.

И снова они стояли в ничуть не изменившейся библиотеке, только сейчас было темно — ни свечей, ни факелов, ни тебе пергаментов на деревянных столах…

Джинни выпустила руку Рона, и тот закрутил головой по сторонам:

— Это что — школа? Тысячу лет назад?

Она кивнула:

— Ага. Когда я была тут в прошлый раз, они как раз восстанавливали всё из руин, оставшихся после битвы Основателей. И никаких учеников не было — не знаю, есть ли они сейчас, времени прошло не так уж и много…

— Угу… — Рон, поёживаясь, продолжал оглядываться. — Холодрыга.

— Точно… Странно… — Джинни вздохнула. — Думаю, сейчас в Хогвартсе пусто — студенты бы не позволили, чтобы их заморозили заживо.

Рон молча подошёл к двери и, отворив, выглянул:

— Там тоже тьма-тьмущая, — сообщил он.

— Тс-с, — Джинни по-быстрому зажгла палочку и присоединилась к Рону: коридор, уходящий от библиотеки, был полностью погружён во мрак, не горело ни единого факела. — Ох, не нравится мне это… Бедный Бен… Бедный Гарет…

— Слышал уже, — Рон двинулся вперёд и поманил сестру следом: — Давай сюда.

— А почему туда?

— Не знаю. Интуиция.

— Ты ж у нас Прорицатель, — она пожала плечами и догнала его.

Если б они сейчас шагали в своём времени, то коридор — такой же, как и в «их» Хогвартсе, разве что меньше выщерблин на полу, если, конечно, можно что-то утверждать наверняка в таких потёмках, — привёл бы их к кабинету Дамблдора.

— Туда, — тихо произнёс Рон.

В самом конце коридора теплился свет — хрупкий, словно блуждающий болотный огонёк. Она прищурилась и заторопилась вперёд. Рон наступал ей на пятки.

Сама не зная, почему, Джинни на бегу взглянула на шрам, уродовавший её правую руку, — тот самый, оставленный ей Томом в гриффиндорской гостиной; напоминающий тонкие кружева белый шрам на веснушчатой коже.

Приблизившись к источнику света, они увидели, что это — кончик волшебной палочки, которую держал сидящий на полу человек. Лица видно не было — он уткнулся в скрещённые руки. Чернильно-чёрная мантия обтекала его с головы до ног. Он поднял совершенно больные глаза на Джинни, и она присела рядом, тронула его руку:

— Бен?

Он не улыбнулся. За время их разлуки он не слишком возмужал, разве что на лице появились морщинки, коих не было прежде, — печать скорби и горести отчеркнула его рот и глаза.

Он него пахло алкоголем, лекарствами и металлом.

  1036