ФАНТАСТИКА

ДЕТЕКТИВЫ И БОЕВИКИ

ПРОЗА

ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ

ПРИКЛЮЧЕНИЯ

ДЕТСКИЕ КНИГИ

ПОЭЗИЯ, ДРАМАТУРГИЯ

НАУКА, ОБРАЗОВАНИЕ

ДОКУМЕНТАЛЬНОЕ

СПРАВОЧНИКИ

ЮМОР

ДОМ, СЕМЬЯ

РЕЛИГИЯ

ДЕЛОВАЯ ЛИТЕРАТУРА

Последние отзывы

Жена ювелира

Неплохо Единственное, что совсем не похоже на Холт- исторически не верно: ггероиня, на самом деле, вышла... >>>>>

Пленница моего сердца

Отличный роман Откровенно и страстно >>>>>

Сокровенные тайны

Тяжеловатая история . Вроде, и понятны причины Алекс, но и понятны мотивы по неразглашению старой истории у других... >>>>>




  796  

Ей потребовался миг, чтобы глаза привыкли к полумраку, и потом она увидела сидящего на кровати Гарри Драко с чем-то белым в руках. Она сообразила, что это клочок пергамента. Гермиона медленно шагнула вперед, чувствуя, что сердце возвращается на место: если бы что-то случилось с Гарри, Драко бы ни за что не сидел так, спокойно читая какую-то записку. Но… в его позе что-то было: напряженные плечи, стиснутые руки — он словно не подпускал к себе.

— Драко? — прошептала она. — Что случилось? Что ты читаешь?

Он поднял голову и посмотрел на нее. Она всегда любила свет факелов куда больше, чем это маггловское электричество: он не выбеливал предметы, а добавлял им красок. в свете факела Драко смотрелся блондином, а глаза стали напоминать старинные золотые монеты. Он протянул ей письмо и сказал ровным голосом.

— Это письмо от Гарри. Только я не думаю, чтобы он действительно писал его.

— Почему? — недоуменно захлопала она глазами.

— Потому, что он бы никогда не написал ничего подобного. Это просто невозможно. Вот, взгляни, почитай, — его голос звучал несколько странно, в нем появились какие-то странные требовательные нотки, как у капризного ребенка — она очень редко слышала, чтобы Драко говорил так. Разве что в шутку. Но сейчас он не шутил. — Ты поймешь, о чем я.

Она села на кровать, поближе к свету. Почерк. Да, это почерк, несомненно, Гарри: с кривыми окончаниями и жирными точками над «и» — почерк мальчика, привыкшего с детства писать в темноте, поздно ночью, почерк, хорошо знакомый Гермионе по маленьким заметкам, которые он писал у нее на глазах, но никогда не давал ей читать. Она пробежала записку и почувствовала, что во рту пересохло, а сердце застучало быстро-быстро. Она перечитала снова, чтобы быть уверенной, что поняла все правильно: но нет, слова на листочке остались прежними: «Драко… как странно писать тебе письмо, но я подумал, что у меня не будет другого шанса сказать тебе, что я больше не хочу, чтобы ты преследовал меня…»

И так далее. Она закончила письмо с чувством совершенного оцепенения, едва в силах перевести дыхание от потрясения. Потом перечла и, оторвав глаза от страницы, взглянула на Драко — тот смотрел на нее широко распахнутыми глазами, в которых была такая беззащитность, такая уязвимость, что это потрясло её до глубины души.

— Ты поняла, о чем я? — просил он. — Он не мог написать это. Он не мог сказать мне такое. Я думаю…

— Это, — перебила его она, изо всех сил сохраняя спокойствие, — все, что тут было?

В его глазах что-то блеснуло.

— Нет, — наконец ответил он и протянул ей что-то, что лежало рядом с ним на покрывале. Золотая цепочка жидким огнем стекла между его пальцев, в свете факела она увидела царапины от ногтей Люциуса на ровной поверхности Эпициклического Заклятья. — с письмом было это.

— Боже, — задохнулась Гермиона. — Боже, Гарри… — она взяла Заклятье у Драко, и он отдал его — легко, как отдают обычную безделушку. — Поверить не могу, что он ушел, оставив это… И сказал, что не хочет, чтобы за ним пошли…

Драко захлопал глазами:

— Ты же не думаешь, что он действительно написал это письмо и оставил все это сознательно, правда? Я имею в виду…

— Если не он написал письмо, тогда кто? — Гермиона прикусила губу. — В письме говорится о вещах, которых никто, кроме Гарри, знать не может. И почерк — это его почерк, его стиль изложения, даже его выражения… — она осеклась. — Он пишет о вещах, которые никто, кроме вас двоих, знать не может. То есть… Драко, а если это правда? Ведь я не знала, что вы ездили на кладбище к его родителям. Вы ведь ездили, да?

— Да, ездили, но… Значит, кто-то заставил его написать все это! — Драко резко поднялся и шагнул от кровати. Гермиона, словно впервые, увидела, как тонки его запястья, особенно по сравнению с широкими манжетами джемпера. — И забрали Заклятье?

— И что они с ним сделали? Убили?

Драко резко повернулся, окатил ее яростным взглядом.

— Даже не вздумай так шутить.

— Я не шучу, — ровным голосом ответила она. — Просто я знаю Гарри: чтобы забрать у него Заклятье, надо его убить. Или же он снял его по доброй воле. Ты же знаешь, Драко, оно заколдовано от подобных ситуаций.

Он стоял, сжимая и разжимая кулаки, словно не знал, куда девать руки.

— Ты ничего не понимаешь… Мы вчера разговаривали с ним, он пообещал…

  796