53 
После этого наступила долгая пауза. У Энджи в голове теснилось множество вопросов. Модя? Как он мог сделать это? Вот ублюдок! Она почувствовала, как слезы покатились по ее щекам. Она оплакивала несчастную маленькую девочку с ее ужасной, мучительной тайной.
Энджи снова услышала голос девочки. Он был тихим и необычайно серьезным:
— Мне не очень понравилась новая игра. Он сказал: «Перестань плакать, как маленький ребенок. Принцессы не плачут. В следующий раз уже не будет больно». А потом он обжег меня маленьким кусочком ада и заставил пообещать, что я никому не расскажу про нашу игру. И то же самое повторилось в следующий раз, а потом еще и еще.
Запись закончилась. В конце пленки снова послышались шипение и треск.
В следующий раз, а потом еще. О боже! Сколько же раз все это повторялось? Каждую пятницу в течение четырех лет? Прямо под носом у ее родителей?
Энджи закатала рукав блузы и посмотрела на небольшую ранку, которая неизвестно откуда появилась в тот день, когда к ним приезжали бабушка и модя Билл. Кожа вокруг набухшего волдыря, из которого сочилась сукровица, покраснела. Ранка была как раз размером со спичечную головку.
И Энджи моментально все поняла — он снова сделал это! Тем вечером. После обеда. Этот мерзкий ублюдок повел ее на прогулку, чтобы полюбоваться закатом, и овладел ею. Точнее, не ею, а той несчастной, запуганной девочкой, которую он превратил в свою сексуальную игрушку. Бедная беззащитная Болтушка, она не могла никому пожаловаться, потому что вынуждена была хранить свою тайну.
Интересно, где все это произошло? В его машине? В сарае? На грязной земле, среди паутины и пыли? Она совершенно ничего не помнила. Казалось, что ее сознание просто отмыли дочиста от этих липких следов преступных действий.
Ее буквально трясло от злости, внутри у нее все клокотало. Да чтоб ты сам провалился в ад и горел там в огне! Ее руки потянулись к невидимому оружию, к острому клинку — ей хотелось защитить малышку. И тут она услышала громкий шум. Казалось, что целая сотня голубей машет крыльями. Из-за этого шума она едва расслышала голос мамы.
— Нам пора идти, Энджи! — крикнула она.
О да, Энджи! Наш Ангел был очень зол. Болтушка прижалась к его мантии, она боялась, что, рассказав тебе обо всем, сделала что-то плохое. Наверное, было еще слишком рано. Ты, возможно, пока еще недостаточно сильная. Однако ты должна была узнать обо всем. Так я им сказала. Если ты хочешь защищать себя, то должна все знать. Я закрыла перед ним ворота. Пришло твое время. Он в ярости бросился прочь, его прекрасное лицо потемнело от праведного гнева, ведь ему не позволили совершить месть, не дали исполнить то, для чего он был создан.
Пока они ехали в машине, Энджи молчала, погрузившись в раздумья. Возможно, ее родители и заметили это, но не стали ни о чем расспрашивать. Они, по всей вероятности, думали, что Энджи просто волнуется из-за того, что ей сегодня в первый раз будут проводить процедуру сканирования головного мозга. Доктор Грант убедила их в том, что это необходимо сделать. Энджи пыталась как-то разозлиться, сохранить это состояние раздражения и ожесточенности, но не смогла. Весь ее гнев постепенно испарился, и тупое, унылое, серое спокойствие окутало ее, словно туман. Казалось, что ее голову накрыли толстым, тяжелым одеялом, сквозь которое не проникал свежий воздух, и она уже ничего не чувствовала. Ей все было безразлично. Она ощущала полнейшую апатию, пребывала в оцепенении. Ее глаза были болезненно сухими.
Неужели родители ничего не замечали? Неужели они не поняли, что их дочь подвергается сексуальному насилию? Может быть, она сама в этом виновата? Слишком глубоко все в себе спрятала, затолкала в самый дальний, тайный уголок своего подсознания. Как бы то ни было, но моде Биллу все сходило с рук в течение нескольких лет. Потому что она верила ему, потому что не могла никому рассказать. Невозможно даже представить, сколько боли заперто в ее голове! Там же покоится и гниющий труп ее невинности, ее чистоты. Это похоже на братскую могилу. Боже, избавь и упаси от того, чтобы когда-нибудь разрыть эту могилу и осматривать этот труп! Вздрогнув, она мысленно помолилась о том, чтобы сканирование помогло.
Смогут ли они пробраться во все тайники ее мозга, освободить, опустошить их и навсегда закрыть? Доктор Грант обещала, что будет именно так. Это, в конце концов, было их целью. Первая стадия экспериментального лечения — выявление причины недуга, а за этим должно последовать полное излечение.
53 
