170 
Я знала, что он умер как-то слишком просто!
На дне фрагмента с огненным миром образуется лед.
Низ воронки становится синеватым, покрываясь изнутри белым инеем.
МФП проглотил Ледяного Монстра, но теперь Ледяной Монстр замораживает долбаный МФП!
Я смотрю, а изморозь быстро ползет вверх.
— Э, ребята, — говорю я.
— Да вы что, издеваетесь? — взрывается Танцор. — Он вылезает обратно?
Лор смотрит вверх.
— Вот дерьмо.
— Падла, — соглашается Риодан.
Да, чуваки, Король Белого Инея замораживает МФП изнутри.
Я не знаю, может, в ревущем инферно огненного мира оказался именно тот звук, которым любит питаться КБИ, или просто случилась большая битва льда и пламени, и лед победил.
Но МФП трескается, шипит и плюется паром. Суперпламя вдруг суперостудили.
Лед тянет воронку вниз, замедляет до полной остановки. И гигантский смерч обретает плотность, становится слишком тяжелым для полета, он с грохотом врезается в землю, как огромная сосулька, падая с крыши, врезается в снег.
А мы стоим и таращимся на все это, пытаясь осознать внезапную смену событий. Сначала Ледяной Монстр был мертв, но аббатство было в опасности. Теперь аббатство в безопасности, зато Ледяной монстр жив.
Нам не удалось его убить. Почти все, кто стоит здесь, не могут стоп-кадрировать и умрут мгновенно, как только он выберется наружу.
Стенки МФП начинают трястись, Король Белого Инея ищет самую слабую точку, чтобы вылупиться из своей ледяной скорлупы.
Я прищуриваюсь.
Скорлупа дело тонкое. Хрупкое. Но это не скорлупа. На самом деле все внутри ледяного мира в этот момент должно быть плотным льдом.
Следовательно, в данный момент Король Белого Инея полностью заключен в одну из своих же ледяных скульптур.
Он попал туда в миг идеальной уязвимости.
Возможно, первый и единственный момент его уязвимости.
Я знаю, что бывает, если к ледяной сцене добавить вибрацию.
— Танцор, — кричу я, — кнут! Делай сверхзвуковые хлопки!
Риодану и Лору я ору:
— Стоп-кадрируйте вокруг него!
А ши-видящим кричу:
— Чувихи, валите отсюда немедленно!
А потом сама стоп-кадрирую, так быстро, как только могу с полупустым бензобаком.
Танцор щелкает кнутом, а мы стоп-кадрируем, как маньяки.
Заледеневший МФП дрожит, и его поверхность вдруг покрывается миллионом тонких трещин.
Земля дрожит, а потом раздается грохот, словно у МФП внутри гремит гром.
И внезапно я слышу самый мерзкий в мире шум, словно все звуки, которые успел собрать Король Белого Инея, вырвались сразу в бешеном диссонансе; это хуже ногтей, скребущих по школьной доске. Потом — А-тлично быть супергероем! — как я и думала, слившиеся монстры взрываются.
ГЛАВА СОРОК ТРЕТЬЯ
«Празднуйте хорошие времена, давайте же!» 62
Я сияю. Нет смысла отрицать. Свечусь каждой клеточкой тела. У меня в жизни еще не было такого потрясающего приключения, а со мной в жизни многое бывало.
Мы тусуемся в главном зале аббатства, греемся у каминов, которые зажжены с трех сторон. У нас есть огромный чайник с растворимым какао (только на воде, а не на молоке), он греется в главном камине. В комнате запах, как на шоколадной фабрике, а Кэт разорила тайник с — черствым, но какая разница? — зефиром и каменно-твердыми бисквитами в жестяной коробке, которую хранила для особого случая. А еще у нас восхитительный, странно тягучий мед. И вкусу всего просто божественный. Каждый раз, когда я ем, я понимаю, что у нас еще долгое время может не быть ничего вкусного.
Мы победили! Мы затеяли битву против самого крутого злодея и победили. В отличие от последней великой битвы в этих местах, эту победу я видела собственными глазами. Мне не придется подслушивать о ней завтра, узнавать из вторых рук, от тех ребят, которым повезло там присутствовать. И никакой могущественный Король Невидимых не появлялся и не спасал нас в последний момент. Мы сами все сделали!
Когда взорвался МФП, удерживавший Короля Белого Инея, осколки льда взлетели в небо, ушли глубоко в землю и искрошили все, что было между. Все мы пригибались, уклонялись, хватали медленных, стоп-кадрировали с ними в укрытие аббатства. И все равно многих посекло, все покрыты царапинами, порезами и синяками. От осколков было не скрыться.
170 
