очень нудно 
68 
Она вдыхает так, словно на время забыла про воздух, а теперь спешит глотнуть кислорода.
— Я знаю, что делаю, Дэни.
— Хорошо, значит, можешь мне объяснить! Потому что с моей точки зрения это кажется одной большой непробиваемой глупостью!
Она снова становится далекой и тихой, словно меня тут нет. Даже с моим суперслухом приходится напрягаться.
— Есть мужчины, с которыми строишь будущее, Дэни. А есть те, про кого знаешь, что они уйдут. С последними ты можешь выстроить только воспоминания. Я знаю разницу.
Как по мне, непохоже.
— За некоторые воспоминания нужно заплатить высокую цену. Я с этим справлюсь.
Нет, не справится. Точно не справится. Я знаю Джо. Она умная, милая, у нее сердце воина, но у нее нет льда и лезвий в том месте, где у других душа. Она любит. И не чувствует, когда приходит время отступить, а оно, зараза, приходит. И нужно хватать свою любовь двумя руками и уносить, пока никто не превратил ее в ножи и не изрезал тебя ими на кусочки. Она не сможет с этим справиться. И мне придется убирать за ним эти кусочки. И убить его. Я тоже с силой втягиваю воздух.
— Ты слишком глупая, чтобы выжить, и я с тобой больше не разговариваю. Ты бы вынула голову из задницы.
— Тебе нужно перестать всех судить.
— Ты ни черта обо мне не знаешь. И я лучше буду судить других, чем стану слабачкой, которая не может сама ничего решить и вляпывается в глупое дерьмо.
— Дэни, пожалуйста, не надо...
— У меня все уши в лапше. Ничего не слышу! — Я отворачиваюсь и начинаю соскальзывать в стоп-кадр. Не знаю, что заставляет меня посмотреть вверх. Такое ощущение, словно в животе у меня резинка, а за другой ее конец только что потянули с верхушки лестницы.
Риодан стоит на верхней площадке и смотрит вниз, на меня.
И я думаю о том, что Джо говорила, какой он большой, сильный и красивый.
Наши взгляды встречаются.
Мой говорит: «Не смей больше ее выбирать. Оставь ее в покое».
Его взгляд отвечает что-то, чего я не понимаю. Затем он опять рябит на меня глазами, и я знаю, что это значит: «Иди домой, детка».
А потом он смотрит мимо меня на Джо.
И кивает.
ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ
«Девчонки падают, как домино» 28
Мы не такие уж разные, ты и я,— говорит Круус, двигаясь во мне. — Мы оба рождены править.
Я отчаянно пытаюсь проснуться. Я в стране Грез, и он обнимает меня крыльями. Как только я уснула, он оказался в моем сне, ждал меня в конце белой мраморной дорожки в саду великолепных кроваво-красных роз. Он укладывает меня на них, в ворох бархатных лепестков. Я готовлюсь к уколу шипов.
Не печалься о них, Кэт. Солнце не жалеет того, что растет в его свете.
Он проникает в меня, глубоко, заполняет меня полностью, заставляет каждый нерв моего тела вибрировать в экстазе. Я выгибаю спину и шиплю от наслаждения.
Мы будем править миром, и они нас полюбят. Мы спасем их всех.
— Видишь меня во сне, милая Кэт?
Мир моего сна разлетается, как снежок от удара, и я вспоминаю, почему попросила Шона остаться со мной на ночь в аббатстве. Зачем провела его с черного хода в мои комнаты. Чтобы он спас меня от Крууса. Чтобы вернул меня в мир, который я знаю и люблю.
Я перекатываюсь в руках Шона и прижимаюсь к нему, содрогаясь от страха, который выдаю за желание. Мы занимаемся любовью, наспех, страстно и быстро. Он никогда не узнает, что я пытаюсь стереть из памяти кого-то другого.
Того, с кем я кончаю сильнее. Лучше. Больше.
Шон, моя любовь, друг моего детства, любимый с юности, моя родственная душа. Я знаю его всю жизнь. Мы делили детский манеж и вместе пошли в школу. Мы одновременно болели корью и первый свой грипп провели в одеялах перед одним телевизором. Мы вместе пережили прыщи. Он был со мной в ту ночь, когда у меня начались месячные, я была с ним в тот день, когда у него начал ломаться голос. Мы знаем друг о друге все. У нас богатая и долгая история. Я люблю его темные глаза, его черные волосы и светлую ирландскую кожу. Я люблю его рыбацкий свитер, и линялые джинсы, и вечную быструю улыбку. Я люблю силу его рук, которые годами тянули рыбацкие сети, и то, как двигается его жилистое тело, и как он выглядит, когда уходит в хорошую книгу с головой, и как он двигается во мне.
— Ты в порядке, любимая? — Он убирает прядь волос с моего лица.
68 
