Последние отзывы

  80  

Я понимаю, что копирую позу близнецов Михан: мои руки сжаты на светящихся прутьях клетки Крууса, глаза прикованы к ледяному видению.

Он — Война. Раздор. Жестокость. Вместилище чудовищных преступлений против человечества. Он, как события на поле боя и персонификация их в клетке, одновременно является всем и еще чем-то большим. Сколько человек пало под копытами коня этого коварного всадника апокалипсиса?

Почти половина населения планеты, согласно последним подсчетам.

Круус обрушил стены между нашими мирами. Если бы не он, этого никогда бы не произошло. Он расставлял фигуры на доске, дергал игроков за ниточки, посылая их куда нужно, а затем мчался на другую сторону и, под личиной карающего ангела, подстрекал, призывал, науськивал, пока не началась Третья мировая война.

Я не должна быть здесь, с ним.

Но я здесь.

Я лгу себе по пути в подземелье под аббатством, пробираясь по запутанному лабиринту тайных коридоров, крипт, тупиков и извивающихся тоннелей. Я говорю себе, что должна убедиться в прочности клетки и в том, что он все еще там. Я увижу его и пойму, что он лишь бледная имитация моих снов, посмотрю на него и посмеюсь над восхитительным пленом, в котором держит меня его аналог из снов. Убеждаю себя, что эта прогулка-проверка может выпустить — нет, не его — меня на свободу.

Мои колени дрожат. От желания сохнут губы и немеет язык.

Но освобождения я не нахожу.

Здесь, так близко к нему, мне хочется раздеться и танцевать вокруг клетки дикарский танец, скулить ноты той нечеловеческой мелодии, которую я непонятно как умудрилась выучить. Так близко к нему я готова откусить себе язык, чтобы не стонать от желания.

Так близко к нему я чувствую себя животным.

Я смотрю на свои руки, вцепившиеся в решетку, побелевшие от усилий, на тонкие пальцы, которые охватывают светящиеся прутья, и мысленно вижу, как эти пальцы касаются той части тела Крууса, которая сделала меня изменницей. Пальцы сжаты, как в прошлую ночь, в позапрошлую ночь и за ночь до нее. Я вижу, как мои губы изгибаются в улыбке. Я вижу, как округляется мой рот, когда я принимаю его в себя.

Я понимаю, что мои пальцы легонько танцуют над жемчужными пуговицами блузы, и отдергиваю их. Я вижу постыдную картинку: мои девочки обнаруживают свою новую Грандмистрисс скачущей голышом вокруг клетки Крууса. Это эротично. И жутко.

«Свобода пугает тебя, потому что ты никогда себе ее не позволяла,— сказал вчера Круус в моем сне. — Я не единственный здесь в клетке. Стыд, который ты испытываешь, связан не со мной, а с твоим знанием о том, что ты тоже находишься в клетке, которую создала для себя сама. Ты с детства чувствовала темнейшие эмоции других людей, ты знаешь, какие монстры таятся в них, и ты перепутала свои страсти с чужими чудовищами. Они не одинаковы, любимая моя Кэт. Они не одно и то же».

Он говорит, что я подавляю страсть. Что я не позволяю себе почувствовать ее. Он говорит, что моя любовь к Шону — это ложь. Что я ищу комфорта и безопасности и не знаю, что такое любовь. Он говорит, что я выбрала Шона потому, что он тоже не чувствует страсти. Он говорит, что мы бежим друг к другу не по любви, мы пытаемся сбежать друг к другу от страха . «Отпусти себя на свободу, —говорит он. — Приди ко мне. Выбери меня».

Боже, помоги мне. Я иду долиной смертной тени, и мне нужен твой путеводный свет.

Я разжимаю пальцы и пячусь. Я никогда больше не должна сюда приходить.

Я построю в сознании баррикаду из ментальных фокусов, как делала, когда была моложе и мне нужно было защититься от диких, болезненных эмоций моей семьи.

Внезапно я слышу тихий шум, такой тихий, что едва не упускаю его. Я не хочу оборачиваться. После этого заставить себя уйти будет почти невозможно.

Но все же я оборачиваюсь. Я здесь Грандмистрисс. Пещерная комната, освещенная факелами на стенах, кажется пустой. В ней нет ничего, кроме каменной плиты, клетки с Круусом и меня. Если здесь есть кто-то другой, то он либо за плитой, либо по ту сторону клетки. Прячется. Таится. Ждет, когда я уйду. Я отрываю взгляд от замороженного принца и спокойно обхожу по периметру его клетку, высоко подняв голову и расправив плечи.

Я заворачиваю за угол.

— Марджери, — говорю я. Она стоит прямо напротив того места, где несколько секунд назад стояла я. Не издай она того звука, я бы о ней не узнала.

  80