Глава 16

День уже клонился к вечеру, но Ричард по-прежнему сохранял самообладание. Он не проявлял беспокойства, не протестовал, не угрожал. Следователи делали свое дело, и не их вина, что проверка его показаний затянулась дольше, чем он предполагал. Официально Ричард не был арестован, и судя по отношению к нему детективов, их подозрения рассеялись или, во всяком случае, уменьшились. Ричард мог уйти, но полицейские вновь и вновь обращались к нему с вопросами, надеясь сложить из кусочков целое. Их интересовали привычки Кандры, имена ее друзей. Хотя супруги разошлись год назад, однако прожили вместе десять лет, и Ричард знал Кандру лучше, чем ее родители.

Табита отменила все назначенные им встречи. Приехали родители Кандры и поселились в отеле «Плаза». Ричард поговорил с ними по телефону в присутствии Райтнера и извинился за то, что не сможет встретиться с ними в этот вечер. Мэксеоны были не одни, Ричард услышал в помещении голос и понял, что старики пригласили к себе друзей, как только зарегистрировались в отеле.

Желание позвонить Суини так донимало Ричарда, что ему пришлось всерьез бороться с собой. Потрясенный известием о смерти Кандры, он забыл дома сотовый телефон и поэтому не знал, пыталась ли девушка дозвониться ему. Невозможность связаться с Суини угнетала Ричарда, ему казалось, что он лишился частички самого себя. Ричард стремился к ней, жаждал увидеть ее чистый, искренний взгляд, ощутить на себе освежающее воздействие ее души. Кандра погибла, но Ричард непрерывно сравнивал двух женщин, хотя и понимал, что совершает грех по отношению к умершей. Его бывшая жена вышла из привилегированных слоев общества, Кандру холили и лелеяли, выполняли любой ее каприз. Она всегда знала, что ее любят, и выросла глубоко эгоистичной, неспособной справляться с ситуациями, противоречащими ее желаниям. Кандра была неотразимо очаровательна и дружелюбна — о Господи, как неприятно думать о ней в прошедшем времени! — поэтому такие ситуации возникали нечасто, но если все же случались, она выходила из себя.

Что же касается Суини, то из того немногого, о чем она рассказывала Ричарду, он понял, что она не была избалована вниманием родителей. Бесчувственность ее матери по отношению к детям поражала воображение. Ричард слышал о ее матери, хотя и не встречался с ней. Но он прекрасно знал этот тип людей. Мать Суини полагала, что раз она художница, это избавляет ее от всякой ответственности. Вполне возможно, она увлекалась наркотиками и вела беспорядочную половую жизнь, тем самым подвергая своих детей Бог знает каким опасностям.

Суини выросла не ведая любви и научилась отгораживаться от мучительной боли, попросту запретив себе привязываться к кому-либо. Ричард почти не сомневался, что ему не удалось бы столь быстро сблизиться с ней, если бы он не застал Суини в тот самый момент, когда она страдала от шока, вызванного причинами паранормального свойства. В другое время Суини очень долго держала бы его на расстоянии. Однако несмотря на пример родителей, а может, благодаря ему, Суини отвергла их инфантильный, чреватый опасностями образ жизни и придерживалась твердых моральных устоев.

Ричарду не хотелось еще глубже впутывать ее в эту историю. Сейчас все помыслы Суини занимает картина; если ей со временем удастся нарисовать лицо мужчины, стоящего над трупом Кандры — а Ричард не сомневался в успехе, — тогда ничто не помешает поделиться этими сведениями с детективами. Разумеется, картина не может служить уликой, суд ни в коем случае не примет во внимание рисунок. Но если картина внушит следователям хоть тень доверия, они, возможно, сумеют найти необходимые доказательства. Возможно, Ричарду удастся направить их мысли в нужное русло, даже не упоминая о картине и не впутывая девушку.

— Миссис Уорт оставила завещание? — отрывисто осведомился Аквино.

— Не знаю, — ответил Ричард, отвлекаясь от размышлений о Суини. — У нас было завещание, когда мы жили вместе, но после разрыва я переписал его заново. В любом случае у Кандры почти ничего не оставалось. Салон принадлежит мне, и насколько я знаю, за последний год она увязла в долгах. В качестве одного из условий развода я согласился передать ей салон, но он не мог быть включен в завещание Кандры. Если она его вообще составила.

— Но зачем? — удивился Аквино. — Зачем вы оставили ей салон? С вашим брачным контрактом вы вообще могли бы ничего ей не давать.

  84