140 
Да и чему, собственно, радоваться? Допустим, одного из этих хмырей в масках он унесет с собой в могилу. Если очень повезет. Но двое оставшихся элементарно доведут дело до конца. Предположим, в этот самый момент или несколькими минутами позже в непосредственной близости отсюда гремят выстрелы. Покушение на жизнь высокопоставленной персоны — а возможно, под прицелом окажутся сразу несколько таких личностей — может быть удачным или нет, не так уж важно. Важно другое: кто исполнители, что за организация подготовила акцию, кто за всем этим стоит и какие преследуются цели?..
Так вот же они, исполнители! Вот трупы, а вот их оружие, можно даже сличить отпечатки пальцев... И кто же это у нас такие? Ну-ка, ну-ка... Два бойца ГРУ, их пытались арестовать еще две с лишком недели назад, но свои же покрыли этих преступников! А что это еще за стриженая красотка? Гм... никак Дольникова Анна Сергеевна, в недавнем прошлом старший инструктор по стрелковой подготовке, участвовала в подготовке снайперов спецназа... Есть пока не подтвержденные данные — а они таки получат должное подтверждение, — что данная особа в первой половине декабря «гостила» в городе Грозном. Чем, спрашивается в задачке, мог заниматься в осажденной федералами чеченской столице такой ас снайперского дела, как Анна Дольникова? Ответ на этот вопрос напрашивается сам собой. И не она ли, случаем, приговорила у Ассиновской сразу троих сотрудников на блокпосту? Все сходится: описание, внешние данные и даже почерк...
Кто за всем этим стоит?
Так несложно все просчитать! Взять того же Андрея Бушмина, одного из самых крутых бойцов ГРУ. Достаточно только проследить, куда от него тянутся нити, и все станет окончательно ясно.
...Глянув на наручные часы, инструктор подал какой-то знак коллеге, торчавшему в коридоре. Тот на короткое время скрылся из виду, а когда появился в гостиной, в каждой руке у него было по снайперскому винтарю.
Из мебели в помещении имелся лишь устланный газетами стол. Боевик аккуратно разложил на столешнице оружие: две винтовки «СВД» и отдельно — магазины к ним. Продемонстрировав инструктору ключи от наручников, он положил их на стол, после чего вновь переместился в коридор, где занял позицию, позволявшую уверенно контролировать сразу два помещения.
Не успел инструктор раскрыть рот, как откуда-то снаружи, и не сказать, чтобы уж слишком издалека, донесся усиленный динамиками хорошо знакомый Андрею мужской голос:
— Раз, раз... Проверка! Раз... Оркестр, готовьтесь сыграть марш "Прощание Славянина"!.. Раз, раз... Проверка слышимости! Отдайте кесарю кесарево... Далеко слышно? Тогда все будет нормально...
* * *
На заснеженном плацу уже полным ходом шло построение. И тут на трибуну забрался некто и, очевидно, для проверки громкоговорящей системы произнес довольно странный текст. Голос говорившего, усиленный мощными динамиками, эхом прокатился над плацем. Но все по-прежнему занимались своим делом. Засуетился лишь руководитель оркестра, выстраивавший своих музыкантов неподалеку от трибуны. Но и он быстро понял, что это всего лишь чья-то неуклюжая шутка.
Несколько офицеров, стоявших у трибуны в ожидании высокого начальства, с удивлением посмотрели на Мокрушина — в отличие от них он был в штатском. Рейндж с виноватым видом развел руками.
— Гм... я и не знал, что микрофоны уже подключены.
Даже Леня Белькевич и тот бросил на него странный взгляд: мол, ты че, Рейндж?! Никак в черепушке что-то закоротило? Или это у тебя, командир, такая реакция на препарат «Зеро», которого ты уже употребил сверх всякой меры?
Сотрудник ФСО[14] в звании полковника, один из тех, кто отвечал за безопасность в проведении такого рода мероприятий, так тот и вовсе держал Рейнджа за идиота. Они контактировали уже с шести утра. По обыкновению проутюжили всю трассу, по которой вскоре должен проехать правительственный кортеж. Затем проверили ближнюю округу, заблокировали или поставили под жесткий контроль все въезды и выезды из данного населенного пункта и одновременно с этим выставили охрану в северной и центральной части Хофрина, где, собственно, и должно вскорости состояться главное событие.
И все это время «комитетчик» и его подчиненные вели себя самым наглым и бесцеремонным образом. Они совали свои носы повсюду, пытались лично во все вникнуть, дублируя старших групп и подразделений, для которых обеспечение охраны подобных мероприятий являлось рутинной, повседневной работой. Они, эти люди, были какие-то странные... Обзавелись наикрутейшими пропусками и теперь носятся по округе как угорелые. Другим-то, может, это и незаметно, но полковник, подчиняясь приказу своего начальства, вынужден постоянно контактировать с их главным — вряд ли тот в звании выше майора, — однако вот подчиненные «майора» рыщут по поселку, демонстрируя совершенно необъяснимое служебное рвение.
140 
