очень нудно 
48 
Не бог весть, конечно, какое оружие. Но если такую штуковину вогнать в горло или всадить в глаз — мало не покажется.
Козлы слабоумные... Наверное, им еще не приходилось нарываться на серьезную публику, иначе вели бы себя более осмотрительно.
Один раз этим уродам удалось застать ее врасплох. Но пусть теперь только попробуют приблизиться к ней на расстояние вытянутой руки. Или попытаются притронуться к ней хоть пальцем. Если и не все трое, то кто-то из них тогда точно об этом пожалеет...
* * *
Сверху доносились странные звуки. Вначале почудились легкие шаги. Потом — какое-то шебуршание. Кажется, кто-то пытается сдвинуть в сторону ящик. Но не так, как это сделал бы сильный взрослый мужик, рывком приподняв его и переставив в другое место, а действуя на пределе своих силенок, помаленьку сдвигая ящик в сторону, чтобы освободить пролаз.
Не смея поверить собственной догадке, Дольникова тихо позвала:
— Иван? Я здесь, внизу... Ваня, это ты? О-ох, сынуля...
Использовав несколько досок и брусков, заклинив их крест-накрест в самой узкой части колодца, она мигом соорудила себе «козлы». Используя эту шаткую конструкцию в качестве подставки для ног, она теперь могла, вытянувшись в полный рост, свободно касаться решетки. Балансируя на досках, потянулась всем телом вверх. И теперь уже могла поддеть ящик снизу, действуя кончиками пальцев. Так, общими усилиями, удалось сдвинуть дело с мертвой точки.
— Иван, где ты? — позвала. — Я тебя в темноте не вижу... Дай мне руку, сынуля...
Она нащупала пальцами худое мальчишечье запястье.
Едва удержалась, чтобы не зареветь в голос, так ей вдруг стало жалко и себя, и этого несчастного мальчика, у которого, кроме нее, собственно, нет ни родных, ни близких — никто его не защитит, никто не возьмет на себя заботу о его будущем.
— С тобой все в порядке? Будь осторожен, Иван, здесь, на «блоке», есть недобрые люди.
Мальчик не произнес ни слова, но зато она ощутила легкое пожатие. Жаль, конечно, что Иван, ее сынуля, не разговаривает. Но она его понимает, понимает без слов. А говорить здесь ей больше не с кем. Кругом — одна мразь. Предатели, для которых нет ничего святого; головорезы всех мастей — по обе линии фронта, да еще насильники, как эти трое контрактников, сущих скотов.
— Иван, они запирают решетку на замок, — прошептала Дольникова. — Ты пока тихонько постой рядышком, а я попытаюсь отпереть или взломать этот чертов замок...
Она подтянулась на руках, насколько смогла. Вначале просунула согнутую в локте руку между прутьями, потом уперлась подошвами в стену — ширина зиндана была лишь немногим больше метра, — плечами теперь она упиралась в противоположную стенку. Кое-как «расклинилась» и тут же приступила к делу.
Металлическая рама, как и предполагала Дольникова, была вмурована в бетонное перекрытие. Она примерно представляла себе, где устроен зиндан — в недостроенном бункере с узкими бойницами и низким лазом вместо дверей, который располагается в сотне с небольшим метров от укреплений блокпоста. Наверное, чеченцы взялись соорудить здесь один из своих опорных пунктов, а заодно оборудовали на своем объекте зинданчик — как же без тюряги?
Вот и сменившие их здесь федералы такого же мнения придерживаются: коль уж существует «крытка», значит, кто-то должен в ней сидеть.
Дужка замка была продета через две скобы, а сами эти скобы приварены одна к решетке, другая к раме. Будь под рукой «фомка» — и то еще неизвестно, удалось бы при ее помощи взломать эту преграду, а уж голыми руками здесь и подавно не справиться.
Дольникова по-паучьи распласталась в верхней части узкого каменного колодца. Высвободила правую руку и принялась шуровать в замочной скважине полусогнутым гвоздем, который пыталась использовать в качестве отмычки.
Поза была крайне неудобной, поскольку требовала больших физических усилий. От дикого напряжения у нее мелко дрожали коленки, затем и руки стали слабеть. Почувствовав, что вот-вот свалится на дно колодца, ухватилась обеими руками за прутья и мягко опустилась на шаткие «мостки».
Отдохнула немного, затем возобновила свои упражнения. При этом ни на секунду не забывала о своем мальчике, шептала ему какие-то ласковые слова, старалась как-то подбодрить — и не только его, но и себя.
Иван нашел внутри бункера металлический прут, но он оказался чересчур тонким, гнулся и как «фомка» не годился. Дольникова, в свою очередь, перепробовала в качестве отмычек несколько гвоздей, загибая их и так и этак; по-всякому ковыряла этим негодным инструментом в скважине замка и даже попыталась вырвать сам замок из креплений...
48 
