Последние отзывы

  391  

Сундук нырнул в канаву. За ним с большим интересом наблюдал человек, держащий веревку, к которой был привязан пасущийся вол.

Сундуку было стыдно, он чувствовал себя озадаченным и растерянным. Он чувствовал себя растерянным, потому что все вокруг было таким знакомым. Свет, запахи, мягкость земли… Но ему не хватало самого важного – ощущения принадлежности кому-то.

Сундук был сделан из дерева. А дерево очень чувствительно к таким вещам.

Одной из своих многочисленных ножек Сундук провел в пыли длинную линию – случайное, жалкое движение, знакомое любому, кто когда-либо стоял перед классом в ожидании выговора учительницы.

Наконец Сундук пришел к тому, что у древесины может считаться самым близким аналогом решения.

Его отдали. Он провел много лет, бродя по чужим странам, встречая экзотические создания и прыгая по ним в ритуальном танце. Но теперь он вернулся в страну, где когда-то был деревом. Следовательно, он свободен.

Нельзя сказать, что эту цепочку рассуждений отличала безупречность логики. Однако, следует признать, для того, кто думает дырками от сучков, результат весьма неплох.

А теперь Сундук собирался сделать кое что такое, о чем давно мечтал.

– Ну сколько можно, Проф?

– Прости, Чингиз. Как раз заканчиваю… – Коэн вздохнул. Воины Орды воспользовались передышкой, чтобы посидеть в тени деревьев и обменяться очередными враками о прошлых приключениях. Профессор Спасли тем временем стоял на вершине большого валуна, щурясь в окуляры самодельного оптического устройства и что-то царапая в своих картах.

В наше время миром правят клочки бумаги, подумал Коэн. Во всяком случае – этой частью мира. А Проф… ну, а Проф правит клочками бумаги. Он сделан из несколько иного материала, чем традиционные герои-варвары (несмотря на свое глубокое убеждение, что всех директоров школ следует распять на дверях коровника), но когда дело касается клочков бумаги, тут ему равных нет!

К тому же он говорит по-агатски. По крайней мере, лучше, чем Коэн, нахватавшийся ходовых фраз и этим ограничившийся. Сам Профессор Спасли говорил, что выучил язык по старым книгам. А еще он говорил, что из старых книг можно узнать очень много интересных фактов.

Коэн, покряхтывая, взобрался на валун.

– Чем ты тут занимаешься, а, Проф?

Профессор Спасли, прищурившись, вглядывался в бледный силуэт Гункунга, вырисовывающийся на пыльном горизонте.

– Видишь тот холм, сразу за городом? – откликнулся он. – Такая огромная округлая насыпь?

– Здорово смахивает на могильник моего папаши.

– Да, только этот – естественного происхождения. Слишком уж большой. И видишь, на самой его верхушке стоит что-то вроде пагоды. Очень любопытная архитектура. И я вот думаю, может, нам стоит рассмотреть ее поближе?

Коэн внимательно изучил большой округлый холм. Это был большой округлый холм. Угрозы в нем никакой не было, и, судя по всему, цены он никакой не представлял. Следовательно, о холме можно было забыть. Сейчас Коэна интересовали другие, более насущные вопросы.

– Люди входят во внешний город и выходят из него, – продолжал Профессор Спасли, – следовательно, осада – это лишь видимость, чтобы показать: мол, мы тут. Так что с проникновением в Гункунг вряд ли возникнут проблемы. Но попасть непосредственно в Запретный Город будет гораздо сложнее.

– А как насчет того, чтобы всех поубивать – предложил Коэн.

– Неплохая идея, но непрактичная, – отклонил предложение Профессор Спасли. – Нет, в моей нынешней методологии я исхожу из факта, что Гункунг находится на значительном расстоянии от реки, а населения в нем – почти миллион.

– Методология – штука важная.

– А для артезианских колодцев местность не совсем характерная.

– Во-во, и я о том же подумал.

– И водопроводов тоже не видно, если ты заметил.

– О да, водяные проводы… Эти агатцы любят всякие праздники, – согласился Коэн. – Жаль не успели, погуляли бы от души. Проводили бы, помахали ручкой…

– Что заставляет меня усомниться в правомерности высказывания, будто бы в Запретный Город даже мышь не проскользнет, – в голосе Профессора Спасли прозвучала едва заметная нотка самодовольства. – В том-то все и дело, мышь без труда проскользнула бы в Запретный Город, если бы умела задерживать дыхание.

– Но мыши не умеют задерживать дыхание, – обрадовался Коэн, почувствовавший наконец твердую почву под ногами. – А люди умеют.

  391