566 
— Ну да. Сам я никогда такими вещами не интересовался, но с той стороны доносится такой грохот! Судя по всему, строительство идет большое.
— Тупс, ты по-прежнему уверен, что желаешь остаться? — многозначительно произнес декан.
— Э-э, да…
— Что ж, надеюсь, господин Тупс не посрамит славные традиции нашего Университета! — с чувством произнес Чудакулли.
Думминг, знавший эти славные традиции вдоль и поперек, вяло кивнул. Зато сердце у него так и колотилось. Ничего подобного он не испытывал даже в тот момент, когда придумал для Гекса первую программу.
Наконец-то он нашел свое место в этом мире. Будущее манило и звало.
Когда волшебники спустились обратно к подножию горы, как раз занимался рассвет.
— Очень даже неплохой бог, — нарушил молчание главный философ. — То есть для бога.
— И кофе неплохой варит, — поддержал заведующий кафедрой беспредметных изысканий.
— И кстати, вы заметили, насколько быстро он вырастил кофейный куст, когда мы ему наконец объяснили, что такое кофе? — добавил профессор современного руносложения.
Некоторое время они молча продолжали путь. Госпожа Герпес, негромко напевая, шла немного впереди. Волшебники старались держаться от нее на почтительном расстоянии. Они ощущали, что каким-то неведомым образом она взяла над ними верх, хотя и не могли сказать, в какой именно игре она победила.
— Забавно, что молодой Думминг решил остаться, — произнес главный философ, отчаянно пытаясь думать о чем угодно, но не о розовом видении.
— А бога его решение порадовало, — отметил профессор современного руносложения. — И он сказал, что внедрение секса потребует коренной переработки всего остального.
— В детстве я любил делать из глины змеек, — радостным голосом вставил казначей.
— Прекрасно, казначей.
— Больше всего возни было с лапками.
— И все же меня не оставляет мысль: по-моему, мы что-то… напортачили, аркканцлер. В этом самом прошлом, — сказал главный философ.
— Каким, интересно, образом? — возразил Чудакулли. — В конце концов, прошлое происходило и до нашего появления здесь.
— Верно, но теперь мы здесь, и мы его изменили.
— Значит, мы изменяли его и раньше.
И этой фразой он, по всеобщему мнению, прекрасно подытожил сказанное. Очень легко запутаться в хитросплетениях временных парадоксов, однако ничто так эффективно не разрешает все проблемы, как хорошее большое эго.
— И все же чертовски радостно думать, что выходец из Университета примет участие в разработке совершенно нового подхода к созданию форм жизни! — воскликнул заведующий кафедрой беспредметных изысканий.
— Что верно, то верно, — кивнул декан. — У кого после этого повернется язык сказать, мол, образование — это плохо, а?
— Понятия не имею, — поднял брови Чудакулли. — У кого?
— Не важно. Но если у кого и повернется, то мы с полным правом можем указать на Думминга и возразить: вот, посмотрите на него, работал, не жалел сил, прислушивался к руководителям, а теперь он сидит одесную бога.
— Какое замечательное выражение. Оно означает… — начал было профессор современного руносложения, но декан опередил его.
— Оно означает, что Думминг сидит с правой стороныот бога, — объяснил он. — Из чего следует, что он с технической точки зрения ангел.
— Никакой он не ангел. Думминг боится высоты. Не говоря уже о том, что состоит он из плоти и крови, а ангелы, они должны быть из… из света или чего-то в том же духе. Хотя за святого он вполне бы сошел.
— Он что, может творить чудеса?
— Точно не знаю. Когда мы уходили, они с богом как раз обсуждали, как изменить задницу бабуина, чтобы сделать ее крайне привлекательной для самок.
Воцарилось задумчивое молчание.
— По МОИМпонятиям, это вполне тянет на чудо, — наконец признался Чудакулли.
— Не могу, однако, сказать, что счел бы такое времяпрепровождение очень приятным, — задумчиво произнес главный философ.
— Со слов бога, все это делается для того, чтобы вызвать в живых существах ЖЕЛАНИЕпредаться… заняться… увлечься процессом создания нового поколения, вместо того чтобы посвящать время какому-нибудь другому, более… интересному виду деятельности. Очевидно, чтобы достигнуть этой цели, многих животных придется полностью перестроить.
— И перестройку следует начать прямо с нижнего, ха-ха-ха, этажа.
566 
