38 
- Если вы найдете этого человека, который может хотеть меня убить...
- Не если, а когда... и почему может? Он хочет.
Тут Яльсикара что-то дернуло. Он внимательно посмотрел на девушку и перегнулся через стол, выбросив вперед руку, схватил ее за запястье, заставляя смотреть в глаза:
- Ты с кем-то встречалась? Говорила?
- Нет, - быстро ответила она, и он понял, что попал.
- Так, - он встал и обошел стол. Сел на столешницу рядом с ней и поднял ее подбородок двумя пальцами:
- А теперь рассказывай, как все было. С кем болтала и о чем.
В ее глазах отразился страх, потом мучительные сомнения, потом решимость.
- Мне сказали, что ты и Ксеар... что вы убили Грея, а потом упекли в психушку Альбумену.
- Старая басня. И что ты хочешь услышать?
- Вы этого не делали?
Яльсикар почувствовал, что у него начинается приступ мигрени. Он поморщился.
- Если я скажу, что нет, ты мне поверишь?
Из ее глаз потекли слезы. Просто взяли и потекли. Она не всхлипывала и не морщилась. Просто из уголков глаза сбегали крупные капли. Яльсикар завороженно смотрел на них, потом стал осторожно вытирать большим пальцем. Она отшатнулась и закрыла лицо руками.
- Я не могу... я не могу этого вынести всего... Я не могу всех подозревать. Я... простая секретарша, я не супергерой.
Она плакала так по-детски и так отчаянно, что ему стало ее жаль. Хотя он ненавидел, когда его подозревали в убийствах, а она подозревала, и даже имела наглость спрашивать его об этом. Любого, кто посмел бы его об этом спросить, Яльсикар прибил бы на месте. Кроме нее.
- Маленькая, - он вздохнул и обнял ее. - Послушай. Я никого не убивал. Вообще никого и никогда. Альбумена сошла с ума и застрелила Грея. Это была очень печальная и страшная история. Возможно, ты уже об этом читала. Мьелле сказал, что ты штудировала старую прессу.
- Правда?
И Яльсикар понял, что она ему сейчас поверит.
- Да, - сказал он, глядя ей в глаза.
- Господи. Прости меня.
Она успокоилась так же, как и разрыдалась - почти мгновенно. Он только головой покачал. Дите. Даже желать такую неудобно. Как будто ребенка хочешь совратить.
- С кем ты говорила, Джара?
- С одной девушкой. Я не знаю, как ее зовут. Просто болтали в магазине.
- Просто болтали об убийстве Грея?
- Я спросила, был ли Ксеар женат... так как-то и вышли на эту тему.
Яльсикар нахмурился... в общем, это было похоже на правду. С Джары станется задавать всем подряд неудобные вопросы. Он подумал еще немного надавить на нее, но тут его взгляд упал на ее грудь. Сейчас он "надавит", доведет ее до слез. Останется без сладкого. Не лучше ли...
- Иди сюда, - он притянул ее к себе, и она как-то очень радостно на него посмотрела. Ну, надо же, она и правда поверила ему и явно испытывала облегчение от этого.
- Я хочу снова нарушить свое слово, - предупредил он, наклоняясь к ее губам.
- Хорошо, - прошептала она.
Он не помнил, как они оказались в спальне. Может, он принес ее или притащил за шкирку... неважно. Он полностью погрузился в ее мягкий аромат, робкие, трогательные прикосновения маленьких ручек и пальчиков, ласкавших его плечи и грудь. Он целовал нежную кожу на животе, и легкий пушок щекотал ему ноздри. А она тихо постанывала. Яльсикар готов был поклясться, что она до смерти истосковалась по мужской ласке. Как так получилось, что столь притягательная женщина оставалась без внимания? Какая разница... теперь он ей его обеспечит.
Его мигрень прошла с первыми прикосновениями к ее телу. Она была такой послушной и отзывчивой на каждую ласку, что ему было тяжело сдерживаться. Но так не хотелось спешить. В конце концов он отпустил себя, и она доверчиво открылась ему, и все было так сладко, нежно и в то же время страстно, что он поймал себя на том, что кусает ее за шею и, возможно, даже причиняет боль, а она не обращает на это ни малейшего внимания, потому что сама где-то не здесь, теряет сознание от наслаждения и громко стонет от каждого его движения там, внутри, где так тесно, тепло и влажно, и где он чувствует себя теперь хозяином.
Потом они долго лежали молча. Яльсикар не знал, что ей сказать. Что у него никогда ничего подобного не было ни с одной женщиной? Чтобы теперь он ее боится, потому что чувствует, что влюбляется, впервые за последние лет пятьдесят? Он молчал и перебирал пальцами ее спутанные волосы. Она тоже молчала, касаясь рукой его груди, и от этого ему было тепло, приятно и немного щекотно. А потом он снова привлек ее к себе, и начал целовать. И они забыли обо всем, что происходило вокруг: о времени, и об опасности, и обо всех восьми мирах. На какое-то время они попали в особый мир, где были только вдвоем.
38 
