очень нудно 
71 
— Это все мы, — возразила она. — И Газард. Это он заставил меня вспомнить.
— Можно, я пойду к зубастикам и расскажу о том, что вы разгадали код? — спросил Газард. — Я уверен, это внушит им надежду.
— Нет! — резко сказал Живоглот. — Никто, кроме присутствующих сейчас в этой комнате, не должен об этом знать. Я сам проинформирую Соловет. А остальные должны хранить это в строжайшем секрете.
Все члены команды согласно кивнули, и Грегор тоже кивнул, хотя он думал, что Газард прав и что эта новость очень поддержала бы боевой дух остальных.
В дверях появилась молодая женщина, которая принесла корзину, полную скрученных лент с донесениями. Вся команда дешифровщиков столпилась вокруг, лихорадочно ища самые последние.
Несмотря на всеобщее возбуждение, Грегор снова стал подумывать о том, чтобы вздремнуть.
Но Живоглот нашел для него другую работу: он велел ему, Люксе, Газарду, Босоножке и Темпу расшифровывать не самые свежие сообщения на тот случай, если там вдруг попадется что-нибудь важное. Люкса предложила работать в спальне, так что Грегор мог лечь.
Им приходилось делать две копии каждого послания: сначала они переводили черточки в буквенный вариант, а потом применяли к нему Код Когтя. Большинство сообщений содержали старую информацию: о битве за освобождение зубастиков, об альянсе с камнеедами, о местонахождении Мортоса. Но были и важные сведения, которые могли оказаться полезными: например, о том, кто из жителей Подземья встал на сторону Мортоса, а кто отказался. Тараканы не вступили с ним в союз, пауки пытались соблюдать нейтралитет (поэтому присутствие здесь Рефлекса было засекречено), и существовала грозная опасность, потому что велись переговоры с муравьями-острогубцами. Но Грегору трудно было представить себе, что муравьи займут в этой войне позицию одной из сторон — неважно какую, потому что они люто ненавидели и тех и крыс и людей, и большая война между ними была для них большим подарком.
Грегор изо всех сил старался держать глаза открытыми. Но в конце концов Люкса сказала:
— Спи, мы справимся без тебя.
И Грегор перестал сопротивляться сну. Когда же открыл глаза, вокруг было тихо. Газард, Люкса и Босоножка спали на кровати рядом с ним, Темп тихонько сопел на полу — видимо, Живоглот велел всем ложиться.
Грегор попытался было снова уснуть, но слишком болели спина и бедро. И еще зверски хотелось есть. Он немного поворочался и решил встать.
Выйдя в кодовую комнату, Грегор увидел, что Лиззи и Живоглот спят рядышком на полу, как и в прошлую ночь. Живоглот приоткрыл мутные глаза и проводил ими Грегора, но тут же снова смежил веки.
Грегор подошел к тележке с едой и выудил из нее миску с остывшим мясным рагу. Когда он вылизал миску дочиста, ему стало гораздо лучше.
Теперь Грегору хотелось, чтобы пришел Говард и дал обезболивающее. Но он вспомнил раненых, стонущих в Высоком зале, вспомнил, как кроссовки разъезжались в лужах крови — и понял, что у Говарда нет ни секунды лишней, чтобы заняться им. Конечно, можно послать сообщение в больницу, но опять же — там столько тяжелораненых, которым нужно срочно спасать жизнь, что даже неловко беспокоить врачей из-за пары сломанных ребер.
Грегор стал думать, понравилось ли маме на Источнике. Хорошо ли за ней ухаживают? Или больница там так же переполнена, как в Регалии? И как там бабушка и папа? Грегор надеялся, что папе не придет в голову лезть сюда, чтобы спасти семью. Хорошо бы рецидив был таким сильным, чтобы он не мог встать с постели. Конечно, желать такого папе было гадко, но это все же лучше, чем попасть в лапы крыс.
Грегор налил себе кружку холодного чая и окончательно отказался от идеи возвращаться в постель.
Он не чувствовал сейчас усталости — так почему бы не сделать что-то полезное? Вокруг валялись ленты с последними сообщениями, исчерканными ультрамариновым маркером Лиззи. Но на дне корзины лежало еще много нерасшифрованных, более старых донесений. Грегор выгреб их из корзины и принялся за работу. В основном там были устаревшие сведения о перемещениях боевых частей — много недель назад.
А потом появилось это:
Он написал его буквами. Применил Код Когтя. И сердце у него остановилось.
Вертихвостка. Образ этой крысы тут же встал перед глазами. Вот она зарылась носом в мох на стадионе, потому что запахи людей были слишком сильны и заставляли ее страдать.
71 
