26 
На первый взгляд все было мирно.
— Эй, зубастики! Это Люкса! Покажитесь! — позвала Люкса.
В ответ послышалась какая-то возня в ветвях деревьев, но мыши не показывались.
— Нужно проверить пещеру, — сказала Люкса, спешиваясь и доставая свой кинжал. — Я пойду первая, за мной Аврора и Арес, а Наземный пусть прикрывает нас сзади.
Наземный. Не Грегор.
Значит, она все еще злится на него за… за что-то. За то, что он не проявил особого энтузиазма при мысли о путешествии в джунгли. Или за что-то еще.
И кто, интересно, назначил ее главной? Впрочем, он с готовностью уступил ей сейчас лидерство. И он даже мог объяснить, почему.
Один из них должен идти впереди, а другой — прикрывать тылы. Она знает эту территорию гораздо лучше, чем он, поэтому логично, что она возглавляет процессию.
Но спорить он не стал не только поэтому. Он помнил, что она только что потеряла друга.
Грегор молча вынул из ножен свой меч и встал позади Ареса.
Местность была знакомая. Грегор узнал и тропинку между деревьями, и пещеру, где страдала от невыносимой боли Аврора, вывихнувшая крыло. Сейчас пещера еще сильнее заросла плющом, словно в ней давным-давно никто не бывал.
Когда они подошли к пещере, Люкса еще раз позвала зубастиков — но ответа опять не последовало. Она порубила плющ, закрывавший вход в пещеру, и заглянула внутрь.
— Никого, — растерянно сказала Люкса. — Их нет. Они ушли.
Все четверо прошли чуть дальше и осмотрели еще несколько пещер. Люкса все звала зубастиков, но нигде не было даже следов, которые бы свидетельствовали, что в этих пещерах обитают мыши.
Усевшись на большой камень в центре полянки, Люкса уставилась на вход в заброшенную пещеру.
— Помню, мы не спали уже несколько суток, когда Чевиана привела нас в свою колонию, — сказала она негромко.
— И не ели, — добавила Аврора.
— И не ели, — эхом отозвалась Люкса. Теперь ее взгляд блуждал по зарослям, окружавшим поляну. — Я ожидала, что мы найдем зубастиков там же, где видели их в последний раз. Это при хорошем раскладе. При плохом я полагала, что мы увидим следы бойни или сражения. Но они… они просто исчезли — без всяких видимых причин и объяснений. И это самое плохое.
— Может, они просто куда-то перебрались, — предположил Грегор, садясь позади нее.
— Крысы все время гоняли их с места на место в каменных туннелях. Поэтому они с большим трудом нашли местечко, где их никто не трогал и можно было жить, — возразила Люкса.
— Возможно, они решили присоединиться к мышиной колонии рядом с Источником, — высказал идею Арес.
— Нет, там правит мой дядя, и он, разумеется, отслеживает всех вновь прибывших. Он говорил, там давно никто не появляется из новичков. И кроме того, для мышей такое долгое путешествие было бы весьма затруднительным — у них маленькие лапки, — отмела и этот вариант Люкса.
— А есть здесь кто-нибудь, у кого можно было бы спросить? — поинтересовался Грегор.
Люкса криво усмехнулась:
— Газард бы сумел это сделать. Ведь он умеет разговаривать на языках живущих в джунглях существ. Но, полагаю, никто из нас не владеет этим искусством.
Им ничего не оставалось, как лететь домой.
Когда они были готовы отправиться с обратный путь, внимание Грегора вдруг привлекло нечто странное. Какое-то движение, почти неуловимое, в ветвях у него над головой. Он направил луч фонарика туда, стараясь проникнуть в глубину кроны, но не увидел ничего, кроме переплетения серо-зеленых лиан.
Внезапно и Арес насторожился:
— Здесь что-то есть, — сказал он. — Справа от тебя.
— Что? Я ничего не вижу, — ответила Люкса, водя фонариком по сторонам.
— Посмотри-ка сюда. — Грегор направил свет своего фонарика на ветви у себя над головой, которые как будто ожили. — Там. Ветки. Они шевелятся.
— Но я знаю эти ветки очень хорошо, — сказала Люкса. — И они вполне безобидные.
В прошлый раз, когда Грегор оказался в джунглях, на него напал и чуть его не съел чудеснейший на вид ароматный персик, а потом вьющиеся, с дурманящим ароматом, красивые цветочки чуть было не высосали из него кровь. Поэтому теперь он опасался всего, что имело корни.
— Надо убираться отсюда. И как можно скорее.
И все четверо двинулись к тропинке.
Но тут же выяснилось, что прохода на тропинку с поляны уже нет — его перекрывают переплетающиеся ветки.
26 
