очень нудно 
78 
— Ты видела, как спариваются животные?
— Нет. То есть да. Однажды я видела пару собак.
Наблюдая эту сцену, она испытывала болезненное любопытство, прежде чем осознала неуместность своего поведения и смущенно кинулась прочь.
Луис улыбнулся, зарыв лицо в ее волосы. Невинная девочка.
— Грубо говоря, принцип тот же самый, — объяснил он, успокаивая ее нежным поглаживанием спины и бедер. — Ты почувствовала, как я напрягся, прикоснувшись к тебе. Для того чтобы заняться любовью, мне придется ввести свое древко в тебя, вот сюда. — И он положил свою руку между ее плотно сжатыми бедрами.
Она отчаянно рванулась, но он удержал ее своей сильной рукой.
— Прекрати, — простонала она. — Ты не должен делать это.
Она задрожала еще сильнее и почувствовала слабость. Ее ноги дрожали и были готовы подогнуться. Она не могла поверить в то, что он трогал ее между ног и что от этого по ее телу пробежал жар. Ей было невыносимо душно, а кожа стала такой чувствительной, что его прикосновения почти заставили ее кричать. Только смутное понимание того, что необходимо соблюдать тишину, удерживало ее от громких стонов болезненного экстаза. Он возбуждал ее и раньше, доставляя удовольствие, которое заставляло ее желать большего, но это нельзя было сравнить с тем, что происходило сейчас. Как если бы он раньше давал ей всего лишь воду, а теперь угощал настоящим вином. Это просто нельзя было сравнивать.
— Давай ляжем, любимая, — прошептал он, снова целуя ее.
Она стояла неподвижно, и он настойчиво гладил маленькую выпуклость между ее ног, стараясь прикасаться как можно нежнее, потому что она занималась всем этим в первый раз. Она содрогнулась еще раз, и он почувствовал, как ослабли ее ноги. Он положил ее на кровать и поспешно снял с себя сапоги и брюки. Все его тело горело желанием, когда он лег рядом с ней.
Она была потрясена происходящим. Он соблазнял ее, и она не могла сопротивляться. Она не хотела останавливаться. Но ей казалось, что она находится на несущемся поезде, который, выйдя из-под контроля, вое избирает и набирает скорость, и она не может спрыгнуть с него.
Она почувствовала, как его твердое древко надавило на ее бедро, и машинально взялась за него, чтобы передвинуть. Как только ее пальцы сомкнулись на этой чужой плоти, она отдернула руку. Луис застонал, слегка выгнув бедра.
— Потрогай меня, — хрипло пробормотал он, учащенно дыша. — Пожалуйста. Я хочу чувствовать, как ты держишь его…
Она заколебалась, потому что это показалось ей невероятно дерзким и порочным. Но все, чему он учил ее раньше, она поначалу воспринимала так же, и все это нравилось ей. Она снова застенчиво обхватила его пальцами и уже в следующее мгновение была восхищена этим ощущением, твердостью, скрытой под гладкой, шелковистой кожей. Она почувствовала первый, слабый укол страха, потому что не понимала, как он мог, по его словам, войти в нее.
Луис надвинулся на нее, раздвигая ее бедра. Ей потребовалось все самообладание, чтобы лежать неподвижно. Ее пальцы комкали простыню. Он почувствовал ее страдание и начал успокаивать ее, тихо шепча слова утешения и нежно целуя. Как только ее мышцы расслабились, он начал ласкать и целовать ее груди. Ее ноги перестали сжиматься. Его умелые пальцы нащупали мягкость между бедер, и ее лепестки раскрылись, как у цветка. Она приглушенно вскрикнула, и ее голова заметалась по подушке.
Он ласкал ее, чтобы пробудить в ней страсть, а она выгибалась и извивалась, и ее тело инстинктивно искало его. Луис почти довел ее до экстаза, потом убрал руку и направил свое древко в нее. Она снова замерла, хотя ее грудь тяжело вздымалась. Он опустился ниже, давая ей почувствовать его вес. Это позволило ему слегка углубиться в нее. Она закрыла глаза, и все ее тело захотело отстраниться от него. Он проник достаточно глубоко, и то, что она ощущала, говорило ей, что это действительно должно было стать настоящей болью.
— Мне больно, — прошептала она.
— Я знаю, дорогая. Но так бывает только в первый раз.
Она лежала под ним, ощущая давление, когда он проникал в нее глубже. Она чувствовала, как ее канал раскрывался и болезненно растягивался, принимая его. Она ощутила болезненное растягивание в глубине, и эта боль стала обжигающей, когда разорвалась ее девственность, чтобы пропустить его в глубь ее тела.
Луис не двигался для того, чтобы утихла ее боль. Его плечо было мокрым от слез, и он принялся успокаивать ее, несмотря на то, что его древко болезненно трепетало. Мягкое давление ее внутренних мышц сводило Луиса с ума, понуждая к получению удовлетворения, которое он еще не мог себе позволить.
78 
