25 
Сказочка
Старенький дедушка сидел у она, В своём кабинете. Скучал, перекладывал бумаги.
Включил магнитофон и вдруг – оттуда рок-н-ролл.
Тот самый что в дни его молодости он слушал по "Голосу Америки".
Не выдержал дедуля, подпрыгнул, отбросил бумаги важные, серьёзные. С печатями и подписями самых уважаемых людей в городе.
И стал подплясывать как молодой. Прыгает, крутится вокруг стола, подпевает заморской заводной песенке – Кам ту гезер! Эври баде! …
Смотрят на него – из соседних окон сотрудники.
Смотрит – начальство.
И даже Галина Тимофеевна – заведующая столовой (статная женщина лет 35-ти, с золотыми зубами … та что и в Вашей столовой наверное есть тоже) – тоже смотрит.
Глазам своим не верят.
Протирают очки, щипают себя.
А дедуле плевать – подпрыгивает в кабинете ещё пуще прежнего – танцует понимаешь. Челюсть трясётся. Руками махает. Ноги заплетаются.
А из беззубого рта какие -то непонятные слова вылетают вместе со слюной.
– Наверное о помощи просит! – Всплеснула руками уборщица Зинаида Николаевна. Ведь музыки то никто не слышит. После чего расплакалась даже. – Видать помирать собрался бедолажный …
– Помирать? -Переспросили сотрудники.
– Помирать? – Переспросила Галина Тимофеевна.
– Помирать? – Переспросило начальство.
Что тут случилось!
Напугались они по большой силе, всполошились, засуетились.
Бегают по коридорам сбивая друг друга. В двери кабинета дедули стучат кулаками.
А он не открывает.
Не слышит.
Музыка то гремит на полную. С гитарами и барабанами.
Вот тогда и решили набрать телефон скорой помощи – мол припадок у старичка. Помощь нужна.
– Почему Вы решили что припадок? – Из трубки в ответ.
– Судите сами … – Говорят взволнованным дрожащим голосом – Вместо того чтобы бумаги подписывать – важные и серьёзные. Чтобы давать указания подчинённым. Выговоры и поощрения. Или хотя бы чай пить – с печеньем и вареньем … он подпрыгивает. И челюстью трясёт. Непорядок.
– Да – Согласились в телефоне – Действительно непорядок. В рабочее время такое вытворять.
И молча положили трубку.
Через пол часа приехала скорая помощь … через двери стали уговаривать старичка открыть кабинет. Сначала ласково, затем строгим голосом. Наконец стали угрожать что выбьют двери. Но тот молчит – ничего не слышит.
Вот тогда взяли и выбили двери.
Зашли все туда, включая Галину Тимофеевну. И опешили.
Видят они картину страшную. Картину жуткую. Которая никак не вписывалась в распорядок внутренних правил учреждения.
(Детям и беременным женщинам дальше не читать).
Старичок ногами твист выкручивает. Волосы взъерошенные. Глаза сверкают. Речи безумные. На непонятном языке. А очки висят на одном ухе.
– А-а-а-а! – Кричит он подпевая в такт музыке заморской. Заводной и весёлой.
Увидел врачей – всех матом посылает. Как делал в дни своей молодости на танцплощадке наверное.
– Не тех врачей Вы вызвали! – Сказали специалисты скорой помощи и мудро почесали в затылках – Надо бы психушку вызывать!
Вот тут бы деду и остановится. Придти в себя, поправить очки, причесать волосы и перестать трясти челюстью. Потом снова начать давать ценные указания и распоряжения. Но тут как на зло – из магнитофона рок-н-ролл ролл ещё похлеще послышался. То ли Роллинги распоясались, то ли Литл Ричард старается.
– Тра-та -та … ком ту гезе!
И вконец развеселившийся старичок внезапно надумал на пол упасть – ногами подрыгать … покрутится на спине … в общем решил брейк денс станцевать. Прямо перед публикой.
Согнулся он … вскрикнул как молодой … но тут схватил его радикулит проклятый. Согнул пополам и кинул на землю.
Как мешок с гам. … то бишь картошкой.
Вот и вся история.
В общем – херня какая-то а не история.
Кому какое дело – до этого старичка. И до его проблем. Что живёт он один в пустой, съёмной квартире. За которую платить нечем.
Что дети не звонят ему.
Даже не вспоминают.
Что зубов у него осталось – только трое во всем роте.
И кушает он с ужасом, пересчитывая их каждый раз после этого.
Что желудок – колбасы не принимает.
Волосы выпадают.
Зрение упало.
Что женщины на него с отвращением смотрят.
Что сердце стучит с перепадами. Что ночи бессонные.
И боится он ходить на чужие похороны … – потому-что затем собственные снятся.
Что хватается за своё несчастное тело – как за соломинку. Чтобы пробыть в нем ещё месяц. Или годик … если повезёт.
25 
