87 
Заинтригованный, Влад прошел по коридору мимо кухни, где под присмотром одного из пацанов тихо рыдала над стаканом с водкой растрепанная женщина в домашнем халате, и оказался в ближайшей из смежных комнат тесной «хрущевки». Игнорируя столпившихся у стены пацанов, бросил взгляд на уголок отдыха – диван, два кресла и заваленный пищевым мусором, остатками еды, заставленный посудой и пивными бутылками журнальный столик.
И почувствовал как по спине, от затылка к пояснице, медленно ползет холодная волна, вызванная отнюдь не страхом. Потому как валяющихся вповалку трех обдолбанных наркоманов не испугался бы сейчас даже ребенок. Куда страшнее было лицо одного из мужчин. Густо заросшее непонятного цвета щетиной, грязное, опухшее с шелушащимися сухими губами и зализанными в хвост, усыпанными перхотью и стянутыми резинкой жирными патлами, но при всем при этом – невероятно похожее на его собственное. Так, словно этот мужик и Влад были однояйцевыми близнецами, благодаря тайному заговору эскулапов, торгующих младенцами, разделенные тридцать пять лет назад, сразу же после рождения, и отданные на воспитание разным матерям. Хотя это, конечно же, было не так.
Сказать, что Невский сильно удивился, узнав в этом, вызывающем брезгливость типе себя, любимого, – значит, солгать. Это было уже даже не удивление – это был настоящий шок. Фрол оказался прав. В этой, вонючей, пропахшей перегаром, кухонным чадом, гнилью, немытыми телами и еще бог весть какой гадостью квартире его действительно ждал сюрприз. Без преувеличения – самый «сюрпризистый» изо всех, которые ему до сих пор приходилось получать от жизни.
– Что скажешь, босс? – спросил Фрол, закуривая сигарету.
– Интересный пассажир, – тихо ответил Рэмбо. Оглянулся на Зуева. – Кто из них Поц?
– Этот, – капитан кивнул на развалившегося на диване долговязого, с татуировкой на запястье.
– Позовите женщину, – приказал Невский. Когда ее привели, Влад придирчиво оглядел растрепанную бабу. Спросил: – Как тебя зовут?
– Валентина, – представилась тетка.
– Кто ты ему?
– Вроде как жена, – пряча бегающие глаза, сообщила женщина. – Гражданская. Мы по переписке познакомились, когда Колька в зоне сидел.
– Знакомая история, – фыркнул Зуев. – Для зеков это любимое развлечение – всей камерой письма таким одиноким дурам сочинять, а потом читать. Они-то ладно, от скуки, но таких идиоток, – он презрительно поглядел на бабу, – я никогда не понимал!
– Заткнись, психолог. Тебе слова не давали, – жестко осадил мента Невский. – Остальные двое кто?
– Дружки его, – подавленно выговорила Валентина. – Все вместе на мясокомбинате работают. Этот, ушастый, грузчиком. Как зовут не знаю. Его Квадратом кличут. Другой – Яшка Битлз, – женщина кивнула на двойника Невского. – Забойщик скота, как и Колька.
– Про их ночные прогулки знаешь? Когда женщин в подъездах ловили, грабили, насиловали и убивали? – стараясь держать себя в руках спросил Рэмбо.
– Догадывалась, – тихо подтвердила Валентина. – Из разговоров. Мне они ничего не говорили, просто уходили шляться и утром возвращались, довольные. С деньгами, наркотой и золотишком. Я лишних вопросов не задавала. Себе дороже выйдет. У меня зарплата четыре тысячи и дочь-школьница в интернате. Ее надо на ноги поставить. А Колька, он хоть и урод, но… В общем, одной совсем плохо. Кому я нужна, в сорок лет, с пропиской в деревне и прицепом? Понимаешь?
– С трудом, – бросил Влад. – Значит, так, Валентина. Уроды эти много горя людям причинили. Пришло время отвечать. Сегодня мы их заберем. Всех троих. Больше ты их никогда не увидишь. Для посторонних, если спросят: ушли за бутылкой и не вернулись. Если что, – Невский кивнул на капитана, – вот он, опер местный, тебя прикроет. Дня три подождешь, потом подашь заявление в милицию. Сообщишь его матери, что, мол, пропал. Пусть старуха возвращается в свою квартиру и спокойно доживает. Договоритесь – здесь останешься, не получится – съедешь. Твой номер шестой. По уму, я мог бы и тебя вместе с ними. Мне свидетели не нужны. Но мне жаль твою дочь. Будешь держать язык за зубами, ничего не случится. Если узнаю, что гнилая волна пошла, просить прощения будет поздно. Ты все поняла?
– Куда уж лучше, – шмыгнула носом Валентина. – Я… никому не скажу. Честное слово!
– Вот и хорошо, – подвел черту Невский. – А сейчас иди на кухню и сиди там тихо, как мышь. Стой. На всякий случай ближайшие три дня, до подачи заявления, рядом с тобой постоянно будет находиться наш человек. Тебя он пальцем не тронет. И потом уйдет. Организуй, – Влад повернулся к Денису. Тот молча кивнул. Дал знак одному из бойцов увести женщину обратно на кухню.
87 
