очень нудно 
34 
— Деликатность — не самая сильная черта миссис Реймонд. И часто она такое с тобой проделывает?
— Сводит меня с мужчинами? — спросила Эстер. Ее очень беспокоило головокружение. — То и дело. Но у нее доброе сердце, и она старается сделать как лучше.
— Согласен, потому что сегодня этим мужчиной оказался я. Но мне так хотелось расквасить нос Гэлбрейту, — прибавил он мрачно.
Эстер закусила губу.
— Не знаю, что на него нашло. Обычно он не ведет себя так по-идиотски. — Она прикоснулась рукой к голове, с трудом сглотнув слюну.
— Что с тобой? — обеспокоенно спросил Патрик.
— Я что-то нехорошо себя чувствую. Забавно — я весь вечер пила только фруктовый пунш.
— Ты случайно не подхватила простуду, что сейчас ходит вокруг?
Она покачала головой и тут же пожалела об этом.
— Если бы я не была так уверена в противном, я бы сказала, что слишком много выпила.
— Давай-ка побыстрее доставим тебя домой, — решил Патрик, и вскоре джип уже стоял у ворот ее коттеджа.
Эстер отстегнула ремень и попыталась выбраться из машины, но ноги ее не слушались. Патрик взял у нее ключ, помог выйти из машины и, поддерживая за талию, довел до двери. Когда они уже зашли внутрь, Эстер, покачиваясь, вырвалась из его объятий и вдруг зажала ладонями рот. Ее глаза расширились от ужаса.
Патрик молча подхватил ее и взбежал с ней по лестнице наверх в ванную. Он поддерживал ей голову, пока она освобождалась от съеденного за ужином. Эстер рвало очень долго, слезы градом текли по лицу. Когда наконец рвотные позывы кончились, Патрик напустил в ванну воды, расстегнул ей сзади молнию на том самом черном платье, которое так не любил. Удостоверившись, что она уже тверже стоит на ногах, он оставил ее.
Через двадцать минут Эстер показалась наверху. Ее лицо было одного цвета с белым халатом. Патрик быстро взбежал по лестнице и протянул к ней руки, но Эстер неуверенно улыбнулась:
— Думаю, я в состоянии спуститься сама.
— Обопрись на мою руку, — приказал он.
Она послушалась. Приятно было ощущать полированные деревянные ступеньки под босыми ногами и тепло, исходящее от руки Патрика.
Он подвел ее к дивану.
— Я тут похозяйничал и приготовил тебе чай.
Опухшие глаза Эстер засияли.
— Чудесно. Это как раз то, что мне нужно.
— Тебе уже лучше?
— Гораздо лучше. Голова больше не кружится. — Она печально улыбнулась. — Должно быть, я что-то съела. Хотя мы ели одно и то же и с тобой, кажется, все в порядке.
Патрик передал ей чашку и блюдце и сел рядом.
— Но я не пил фруктового пунша.
Эстер нахмурилась.
— Энни всегда угощает им тех, кто за рулем, законопослушных водителей, как она говорит.
— И ты пила его весь вечер?
Эстер кивнула.
— Правда, вкус был немного иной. Это я уже сейчас поняла; может, попались несвежие фрукты.
Патрик с сомнением покачал головой, взгляд его был суровым.
— А может, Гэлбрейт кое-чего подлил тебе в пунш?
Эстер уставилась на него.
— Но я бы почувствовала алкоголь.
— Если это была водка и он действовал осторожно, ты могла и не почувствовать большой разницы. — Он коснулся ее руки. — Гэлбрейт отвозил тебя когда-нибудь домой после вечеринок?
— Да. И Джон тоже. А иногда я уезжала на своей машине. На этот счет не существовало твердых правил.
— Думаю, Гэлбрейт сегодня имел на тебя виды. — Улыбка у Патрика вышла кривая. — Мое присутствие раздражало его — какой-то чужак, появившийся в городе, вторгся в его владения.
Эстер со стуком опустила чашку на поднос.
— Я не являюсь собственностью Тима Гэлбрейта, и он ни на что не претендует. Я же говорила тебе, что Тим мне просто друг. Он знает правила.
— Очень даже возможно. Но, думаю, сегодня вечером он собирался их нарушить. Ему не понравилось, что я сел рядом с тобой за стол и что мы вообще знакомы. Собака на сене вдруг вздумала кусаться. — Патрик обнял ее одной рукой и привлек к себе, устроив поудобнее. — Многие знают о твоей нелюбви к алкогольным напиткам?
— Ну… думаю, многие. Те, с кем я часто встречаюсь, знают, что я много не пью. Для женщины, заседающей в суде, это нормально, — добавила она с улыбкой.
— В таком случае он, видимо, был уверен, что глоток-другой водки смягчит тебя, сделает более податливой. Очевидно, он рассчитывал на нечто большее, чем поцелуй в щечку.
— Если так, то он здорово ошибался — я бы его убила! — Эстер вздохнула. И вдруг ее бросило в жар — она вспомнила неприятную сцену в ванной. — Какой был вечер вчера, и какой сегодня! Извини, Патрик.
34 
