очень нудно 
24 
– Рад, что тебя нет, – резал без ножа его голос. – Если ты собираешься звонить мне с объяснениями, не звони. Между нами все кончено. Что бы ты ни сказала, это не имеет значения.
Джосс набрала его номер, убежденная, что сможет заставить его все понять, если только он выслушает ее. Но услышала лишь автоответчик.
– Дэн, сними трубку, – прерывающимся голосом просила она. – Пожалуйста, выслушай меня. Я все могу объяснить. Пожалуйста! – Она звонила снова и снова в течение нескольких часов и в конце концов, почувствовав отвращение к собственным мольбам, сдалась и пошла спать. Или лежать с открытыми сухими глазами, потрясенная происшедшим.
Рано утром Джосс снова сделала попытку позвонить Дэну домой. Потом она позвонила в офис, и его личный помощник сказал, что мистер Армстронг просил не соединять с мисс Хантер или любыми другими журналистами. По крайней мере, машинально подумала она, он пощадил ее репутацию. Через полчаса Джосс позвонила агенту по недвижимости и сказала, что квартиру продавать не будет. А на работе свой внешний вид объяснила бессонницей и, как могла, попыталась провести этот день хорошо.
Вернувшись домой, она позвонила Анне и беспечным голосом сказала, что Дэн не может приехать, но, если семья Херрик примет находящегося в депрессии гостя, она будет на обеде в воскресенье.
– Дэн бросил меня, – закончила она.
– О, Джосс! Нет! – ужаснулась Анна. – Приезжай ко мне на выходные. Хью уехал на турнир по крикету, так что приезжай отдохнуть.
Джосс все-таки надеялась, что Дэн передумает и позвонит ей. Но, подумав, она приняла приглашение Анны, благодарная ей, что не придется проводить выходные в одиночестве. Совсем недавно она думала провести их с Дэном, в его руках, в его постели. Всего этого, как он ясно дал понять, больше никогда не случится.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
Джосс испытала некоторое облегчение при виде Анны, одетой в неизменные брюки и ботинки для верховой езды, с копной темных, развевающихся на ветру волос, бежавшей ей навстречу из дверей Глиб-хауза.
– Я выводила лошадь на прогулку, – сказала Анна, – и не успела переодеться. – Она крепко обняла Джосс, затем отстранилась, не отнимая рук. – Боже мой, выглядишь как привидение. Мама и отец отправились на выставку цветов, так что некоторое время мы будем предоставлены себе, и ты сможешь выплакаться.
– Никаких слез, – твердо заявила Джосс и в свою очередь обняла подругу.
– Еще поговорим об этом, – сказала Анна, когда они вошли в дом. – Но сначала пообедаем, а потом разберем твои вещи наверху.
– Так хорошо снова оказаться здесь! Спасибо тебе за это приглашение.
Анна осуждающе посмотрела на подругу:
– Я же сто раз приглашала тебя приехать! Правда, при более благоприятных обстоятельствах. Иди, садись. Хочешь чаю, кофе или чего-нибудь покрепче, чтобы забыться?
Джосс засмеялась:
– Чаю. Боюсь, алкогольные пары привлекут внимание твоей мамы.
– Хорошо, что не потеряла способность улыбаться, – одобрила Анна, готовя чай. Потом села напротив и карими глазами внушительно уставилась на Джосс: – Рассказывай, что случилось.
Анна выслушала ее короткий рассказ, не перебив ни разу, если не считать случайных восклицаний.
– Тебе все-таки надо было заявить в полицию.
– Но что бы я сказала? – ответила Джосс. – Он не изнасиловал меня... в самом деле, а вспоминая случившееся, могу сказать, что он и не собирался этого делать. Просто хотел напугать и унизить меня. Но почему? Это странно – ведь он сам ушел от меня.
– Уверена, если ты объяснишь это Дэну Армстронгу, он поверит тебе!
– Дома он не отвечает на звонки, а секретарь в офисе сказал, что соединять с мисс Хантер не велено.
– Ох-хо-хо! – воскликнула Анна и пододвинула тарелку с сандвичами поближе к Джосс. – Съешь один. Просто чтобы порадовать меня, – попросила она.
Джосс заставила себя взять сандвич, но кусок застревал у нее в горле.
– В последнее время совсем не чувствую себя голодной, – извинилась она.
– Неудивительно! – Анна налила чаю и протянула чашку Джосс. – Ты ведь знаешь этого Дэна Армстронга, – продолжила она. – Неужели будет так сложно забыть его?
– Сейчас мне это кажется невозможным. Но я постараюсь. – Джосс вымученно улыбнулась. – Журналисты – живучие твари, помнишь?
Подруга задумчиво смотрела на нее:
– Ты уже отказалась от мысли достучаться до его сердца и разума?
24 
