42 
— Я не такой, как тот мерзкий тип, за которым ты была замужем, и ты прекрасно это знаешь.
— Да, ты не такой, но ты предлагаешь мне ненастоящий брак.
— Он будет настоящим.
— Да, он будет законным, но ненастоящим, — возразила она.
— Разве это не одно и то же, черт побери?
— Если ты не видишь разницы, значит, не сможешь меня понять. — Глубоко вздохнув, Джорджия добавила: — Я приехала в Ирландию, чтобы построить новую жизнь. Заново обрести себя. Из-за того, что я совершила ошибку, полюбив тебя, я не собираюсь отказываться от своих планов.
— Кто тебя просит от них отказываться? — спросил он, не понимая, почему она так упорно отказывается видеть все то хорошее, что их связывает.
— Между нами все кончено, Шон. Я не выйду за тебя замуж. — Схватив его за руку, Джорджия потащила его к двери.
Шон заметил, что у входа собралось несколько человек. Ирландцы больше всего на свете любят перебранки.
— Теперь уходи.
— Ты выгоняешь меня из своего офиса? — спросил он, остановившись перед дверью.
— Кажется, это самый разумный выход, — ответила Джорджия, сверкая глазами.
— Прости, но в данный момент в тебе нет ничего разумного.
— Это точно. Благодаря тебе я, возможно, больше никогда не буду благоразумной. — Она постучала указательным пальцем по его груди. — На самом деле так здорово говорить, о чем ты думаешь и что чувствуешь. Это дает ощущение свободы. Я всегда поступала разумно, но больше не собираюсь. Если ты больше не хочешь, чтобы я проектировала интерьер твоих самолетов, я тебя пойму. — Она откинула с лица волосы. — Я слышала, что где-то в этих краях живет Джефферсон Кинг. Я могу предложить свои услуги ему.
— Джефферсону Кингу? — Американскому миллиардеру, который живет на ферме рядом с Крайком?
При мысли о том, что Джорджия будет работать бок о бок с другим мужчиной, Шон почувствовал себя так, словно его ударили кулаком в живот. Не имело значения, что у Кинга есть жена и дети. Джорджия должна быть с ним. Она его женщина.
— В этом нет необходимости, — отрезал он. — Я не собираюсь нарушать свое слово. Я предложил тебе работу и надеюсь, что ты хорошо ее выполнишь.
В ее взгляде промелькнуло удивление.
— Хорошо, — кивнула она. — Значит, мы договорились. Нас связывают только деловые отношения.
Доносящиеся с улицы голоса становились все громче по мере того, как увеличивалась толпа зевак. «Скоро здесь соберется весь Данли», — подумал Шон, стиснув зубы. Будь он проклят, если даст людям больше тем для сплетен. Если ему не удастся убедить Джорджию сейчас, он уйдет и попытается сделать это в другой день.
— Ты твердолобая, Джорджия Пейдж, — тихо сказал он.
— А ты бессердечный, Шон Коннолли, — бросила она.
Кто-то на улице вздохнул, еще кто-то рассмеялся.
— Значит, вот как ты разговариваешь с человеком, который сделал тебе предложение?
— С человеком, который не предложил мне ничего важного.
— Ничего? Я предложил тебе свое имя. Это для тебя ничто?
Когда он заглянул в ее сверкающие синие глаза, его гнев усилился. Джорджия не отошла от него ни на дюйм. Его восхищала смелость этой женщины.
— Да, ты готов дать мне свое имя, но больше ничего. Ты не предлагаешь мне свое сердце. Не думаю, что ты знаешь, как это делается.
Ее слова ранили его, но в глубине души он признавал ее правоту. Он никогда в жизни никому не признавался в любви.
— Не помню, чтобы обмен сердцами были частью нашей сделки.
— Иногда наши сердца сами решают, что им нужно.
— О, — донесся снаружи чей-то голос, — это был отличный довод.
— Тише, — ответил ему другой, — мы можем что-нибудь пропустить.
Глубоко вдохнув, Шон смерил яростным взглядом зрителей, затем снова посмотрел на Джорджию:
— Раз нам больше не о чем говорить, я пошел.
— Вот и правильно. — Сложив руки на груди, Джорджия постучала по полу мыском ботинка.
— Хорошо. — Развернувшись, он покинул ее офис и, пробравшись сквозь толпу, вышел на тротуар. Ему хотелось поскорее уйти от этого безумия и как следует все обдумать.
Когда Джорджия окликнула его, он в надежде, что она передумала, остановился и повернулся.
Она стояла на пороге. Неожиданно она подняла правую руку, замахнулась и швырнула в него кольцо, которое он ей подарил. Оно угодило ему в лоб, и он поморщился от боли.
— Никакой помолвки! Никакой свадьбы! — прокричала она и скрылась внутри офиса, громко хлопнув дверью.
42 
