12 
— Я человек как человек, Брайди.
Она фыркнула.
Падди рассмеялся.
Если улыбка у него была сексуальной, то смех — настоящий динамит.
— Знаете, что больше всего поражает меня? — с внезапной горячностью проговорил Падди. — Вы ужасно похожи на Крис и в то же время не похожи. Вы женщина, а Крис в переходном возрасте от ребенка к подростку. Вы страдали — и не говорите, что нет, я и сам вижу, — и это придает вам особую красоту. Это красота, которую может дать только жизненный опыт. Тут дело не в фигуре, или коже, или глазах, синих как море. — Он окинул ее взглядом с головы до ног. — Я уж не говорю о бесконечно длинных ногах, от которых у мужчины голова идет кругом… — Он взъерошил волосы и договорил: — Черт побери, чего я несу! Признаться, мне это несвойственно. Но в вас есть что-то такое, от чего все правила летят к черту.
Напуганная Брайди выпалила:
— Если у вас есть правила, то они есть и у меня. И не следует нам забывать о них — ни мне, ни вам — ради вашей дочери. Вашей и моей дочери.
— Вы думаете, я хоть на минуту об этом забываю, — протянул он.
— Да, дело касается не нас с вами, — страстно закончила она. — Это касается Крис. — Она права, она знает это. Знает с того единственного раза, после которого не позволила ни одному мужчине соблазнить себя ни словом, ни действием. Так почему с Корнби все идет не так?
Власть, думала она с внутренней дрожью. Власть слов, которые и пугают, и очаровывают ее. И власть тела. Рост, мускулы на шее, их движения, солнечный блик на скуле… Да что это с ней? Никогда в жизни она не чувствовала такого влечения к мужчине… И надо же такому случиться, чтобы не кто иной, как Падди, так на нее действовал.
Осторожно, Брайди. Осторожно. Тебе нужна Крис. А не отец Крис.
Не в силах совладать с нахлынувшими на нее мыслями, Брайди двинулась сквозь кустарник к берегу.
Падди прав. Ей нужна передышка.
4
Берег был из синей глины, на которую набегали зеленовато-синие волны. Цвет глаз Падди и мой, мелькнуло у Брайди. Увидев округлый камень, она присела на него.
Падди нагнулся и поднял плоский камень и запустил его по волнам. Скользнув по воде раз десять, камень исчез в волнах.
— У Крис еще лучше выходит, — заметил он. — У нее камни рикошетят еще больше. Она прямо ас в этом деле. — Он повернул голову к Брайди и заговорил странным голосом: — У нее сегодня контрольная по математике, так я ей велел заниматься допоздна, а она хотела пойти к подружкам. И знаете, что она мне сказала? Мама, мол, никогда не заставила бы ее столько заниматься, мама ни за что бы так над ней не висела, но дело в том, что Пегги была гораздо строже, чем я. Месяца два тому назад мы ходили с ней к психологу, так она даже рта не раскрыла. Жена моего лучшего друга чего только не делала, чтобы заставить Крис разговориться, — результат тот же. Обычно я три-четыре раза в год ездил в долгие заграничные командировки, такая у меня работа, но теперь пришлось отказаться от них. Я не могу ее оставить. — Падди засмеялся, но как-то грустно. — А вообще-то я ей нужен как собаке пятая нога. У меня такое впечатление, что после гибели Пегги она меня возненавидела.
У Брайди сердце кровью обливалось.
— Сегодня утром мне показалось, что она вполне счастлива со своими подружками. Она сказала Кейт, что папа заставил ее заниматься, но никаких обид при этом не высказала.
— Я припугнул ее, что она вылетит из баскетбольной команды, если не улучшит отметки по математике. Она у них звезда, и ей не хочется рисковать.
Хотя сейчас Брайди предпочитала командным видам спорта одиночные, в возрасте Крис она играла в баскетбольной команде. Еще одна веревочка, связывающая их с Крис, невесело подумала Брайди.
— А последнее время она даже… — Тут Падди замолчал. Он поднял новый камешек и запустил по воде. На это раз камень ударился в волну и сразу затонул.
— Даже что? — спросила Брайди.
— Неважно. Расскажите лучше, как все было с передачей прав на ребенка.
— Какое все это имеет значение, если я не увижу Крис.
— Может, я кое-что пойму.
— А что вам понимать, Падди? Это я все понимаю. Еду домой и выкидываю из головы, что в пятидесяти милях от меня живет моя дочь.
— Почему вы отказались от ребенка, Брайди?
Бриз усиливался. Брайди стало прохладно. Она встала и сунула руки в карманы.
— Я не отказывалась. Моя мать обманула меня. Я же говорила.
12 
