11 
Он обнял ее за талию, помогая удержаться на ногах, и вздохнул.
— Господи, ну что мне с тобой делать?
И действительно, что? — думал он, поддерживая Джулию. Ее била дрожь, и он это чувствовал. Возможно, у нее шок, возможно, сотрясение мозга, придется ее осмотреть. Роджер нахмурился и сурово посмотрел Джулии в глаза.
— Ты могла погибнуть! И тогда…
— Что тогда?! Тебе было бы меня жаль?! — воскликнула Джулия, злясь и на себя, и на Роджера, и на весь белый свет.
— Тогда мне бы пришлось искать вместо тебя другого работника, — невозмутимо закончил Роджер.
Дорога сделала еще один поворот, и «Райский уголок» предстал перед Джулией во всем великолепии. К этому времени Джулия достаточно пришла в себя, чтобы передвигаться без посторонней помощи. Ухоженные лужайки и аккуратно подстриженные кусты впечатляли, но больше всего Джулии понравились очаровательные домики с оштукатуренными белыми стенами и балкончиками и террасами из некрашеного дерева.
Они дошли до ближайшего коттеджа, вошли в него, и Роджер подошел к регистрационной стойке, за которой стояла миловидная местная девушка. Поговорив с ней, Роджер вернулся к Джулии. Она сердито зашептала:
— Хорошо же ты устроился!
— Что ты имеешь в виду?
— Что? — Джулия обвела выразительным взглядом просторный вестибюль. — Да все это!
— Не понимаю, в чем ты меня обвиняешь?
— В двойном стандарте! Один для себя, другой — для всех остальных.
— Постой, постой…
— И не пытайся заткнуть мне рот!
Джулия сердито топнула ногой и тут же поморщилась от боли: царапина, рана, или что у нее там кровоточило на ноге, напомнила о себе — наверное, из-за трения грубой джинсовой ткани о кожу.
— Позволь взглянуть на твою ногу.
— Нет.
Джулия попятилась так резко, что чуть не упала, и в следующую секунду почувствовала, что ее руки прижаты к бокам, а ноги оторвались от земли, Роджер подхватил ее и куда-то понес.
— Тебе нужно принять ванну и обработать раны, если они есть.
Джулия едва дышала, ее охватила безотчетная паника.
— Опусти, прошу тебя, отпусти!
— Тебе нужно промыть рану, — твердо повторил Роджер. — Члены экспедиции нужны мне здоровыми.
— Ты не понимаешь, я не могу…
— Чего ты не можешь? — нетерпеливо перебил он.
Сердце Джулии забилось так часто, что стало трудно дышать, а говорить почти невозможно.
— Мне очень жаль…
— Тебе жаль?! — воскликнул Роджер. — Кто должен сожалеть, так это я! Я просил прислать полноценного работника, а мне прислали какую-то сумасшедшую, которая решила покататься на мотоцикле с одним местным болваном, помешанным на скорости.
Джулия была рада, что Роджер не видит ее лица, не видит страха, застывшего в ее глазах, а в том, что ее лицо и взгляд выражают ужас, она не сомневалась. Она панически боялась оказаться во власти мужчины — любого мужчины, а особенно Роджера. Сейчас он казался ей чудовищем из кошмарного сна, а все потому, что он был настоящим мужчиной из плоти и крови, со всеми мужскими желаниями и потребностями, которые влекли за собой и все остальное: секс, силу, насилие. Эти три слова многократно повторялись в голове Джулии, и ей стало казаться, что она сходит с ума.
— Ради Бога, поставь меня на ноги! — хрипло взмолилась она. — Кажется, меня сейчас стошнит.
— Не слишком ли ты драматизируешь? — спокойно спросил Роджер, не замедляя шага. — Я всякое повидал, так что, даже если тебя вырвет, меня этим не испугаешь.
— Я серьезно.
— Успокойся, мы уже пришли. — Он остановился возле самого большого коттеджа, поставил Джулию на ноги и выпрямился. — Дальше можешь идти сама. Если тебе все еще нужно в ванную, иди.
Как только Джулия поняла, что она свободна, паника улеглась.
— Спасибо, мне уже лучше.
— Иди, — нетерпеливо повторил Роджер, открывая дверь.
— В какой школе тебя учили хорошим манерам? — возмутилась Джулия.
— Подозреваю, что в той же самой, где и тебя.
Только встав на ноги, Джулия поняла, что, пока Роджер нес ее на руках, все ее тело пылало, как в огне. Но это было скорее приятное тепло, чем тот хмельной жар, который, отхлынув, оставляет после себя только боль.
Она вошла в коттедж и огляделась. Интерьер представлял собой оригинальную смесь современности и старины.
— Что ты об этом думаешь? — раздался у нее за спиной голос Роджера.
— Очень мило.
11 
