49 
— Теперь я могу высказаться?
Джулия дернула плечом.
— Сколько угодно.
— Давай уточним. Ты услышала в трубке женский смех, когда позвонила мне из отеля? Это было во время нашего последнего телефонного разговора, так?
Джулия кивнула.
— И только поэтому ты пулей вылетела из отеля и первым же рейсом отправилась сюда? — Роджер повысил голос. — Я ничего не перепутал?
— Все правильно, — подтвердила Джулия. — И не пытайся отрицать, я не страдаю слуховыми галлюцинациями.
— Я и не думал отрицать.
Джулия встретилась с ним взглядом. Роджер увидел, как ее глаза стали ледяными, губы сжались в жесткую линию.
— Продолжай.
— Со мной действительно была женщина, — признал Роджер, — и она смеялась.
Джулия вдруг пожалела, что завела этот разговор. Она одновременно и хотела поскорее расставить все точки над «i» и боялась этого.
— Хватит, я больше не хочу слушать…
— Нет, ты меня выслушаешь, — отрезал Роджер. — Рядом со мной была моя мать, и она смеялась, потому что ее окружали воздыхатели, которые наперебой старались поразить ее остроумием. А еще потому, что у нее было хорошее настроение: я сообщил ей приятную новость. Не хочешь узнать какую?
Поскольку Джулия потрясенно молчала, Роджер продолжил:
— Я сказал ей, что влюбился. В тебя.
— Так это была твоя мать? — прошептала Джулия.
— Да. И, если бы ты не сбежала, я бы тебе все объяснил.
— Но я… я нашла в журнале записку и подумала…
— Сомневаюсь, что ты подумала. Если бы ты действительно подумала как следует, то поняла бы, что из города мне гораздо проще организовать полномасштабную спасательную операцию, чем отсюда.
Но Джулия почти не слышала Роджера, в ее ушах все еще звучало его вскользь оброненное признание. Роджер ее любит.
Что же я натворила! — в ужасе подумала Джулия.
— А я решила, что тебя задержала та красотка с телестудии.
— Меня задержали дела. Что же касается красотки, той или еще какой-нибудь, мне никто не нужен, кроме тебя. Не знаю, как тебе вообще могло прийти такое в голову, я же постоянно был с тобой. Или ты забыла? Может, напомнить?
Его глаза потемнели от желания, и Джулия вспомнила, что в Аделаиде они действительно почти не разлучались ни днем, ни ночью, не считая нескольких деловых встреч, на которые Роджер ездил один.
Джулия отрешенно посмотрела на опрокинутый пикап. Да, она мастерица все портить. Ее невеселые раздумья прервал голос Роджера:
— Мне не нужны другие женщины, будь они суперкрасотки, хотя иногда я и сам не понимаю, что в тебе нашел. — Он прислушался. — Джулия, ты что-нибудь слышишь?
— Нет, ничего.
— А я слышу. Подожди здесь, я схожу посмотрю, что там такое.
Пока Роджера не было, Джулия набрала веток на случай, если придется задержаться и развести костер. Но, к счастью, Роджер вернулся довольно быстро и не один, с ним были несколько мужчин, видимо, из ближайшей деревушки.
— Они нам помогут, но утром. Скоро стемнеет, нет смысла затевать что-то на ночь глядя, — объявил Роджер. — Нас любезно пригласили переночевать в деревне.
Он повернулся к мужчинам и сказал что-то на местном наречии.
— Что ты им сказал? — заинтересовалась Джулия.
— Я их поблагодарил. Выбор у нас невелик: или мы идем в деревню, или будем ночевать в пикапе.
Джулия с сомнением посмотрела на перевернутый пикап. К нему и подходить-то опасно, не то что ночевать в нем!
— Идем в деревню.
Роджер подошел ближе и сказал вполголоса:
— Хочу тебя предупредить, в деревне сегодня праздник в честь полнолуния и богини плодородия.
Джулия весьма смутно представляла, что происходит на таких празднествах, но почему-то ее сердце забилось чаще в предвкушении. Роджер посмотрел ей в глаза.
— Если ты передумала, скажи об этом сейчас, потом поздно будет.
Вместо ответа Джулия молча взяла его за руку и улыбнулась.
Джулии казалось, что она перенеслась в далекое прошлое. Праздничная церемония происходила в центре деревни. Аборигены танцевали, то собираясь в круг, то выделывая в танце сложные па, призванные, как пояснил Роджер, умилостивить богиню плодородия, чтобы она послала им хороший урожай. Древняя музыка была одновременно и примитивной, и чувственной. Джулия завороженно наблюдала за движениями танцующих, Роджер же смотрел на ее лицо и изо всех сил сдерживался, чтобы не рассмеяться.
49 
