54 
Здесь уже не было жуткого беспорядка, как в тот день, когда они с Броди приехали сюда убираться. То недавнее воспоминание глубоко запало ей в душу.
Динни как сейчас видела перед собой Броди, такого красивого в своих ярко-красных узеньких плавках. Она восхищалась очертаниями его отлично сложенной фигуры, любовалась широкими плечами, вдыхала пряный запах.
— Броди. — Динни сглотнула и зажмурилась, желая избавиться от соблазнительного виденья. Сколько должно пройти времени, прежде чем она забудет вкус его губ, прикосновение его кожи, голос, низкий, глубокий и нежный?
Открыв глаза, она вяло прошлась по домику, замечая происшедшие в нем перемены. Спальня была идеально чистой и уютно обставленной. Всякие мелочи разложены по коробкам, содержание которых подписано. Книги. Ткани. Елочные украшения. Посуда. Холсты. Мамины личные вещи. Бумаги Рейфа.
Динни протянула руку к последней коробке и затаила дыхание, с удивлением заметив, что дрожит при мысли о том, что сможет порыться в личных бумагах человека, сыгравшего роковую роль в ее судьбе.
Не зная зачем, девушка взяла из стопки эту коробку и отнесла ее на кровать. Убрав с лица фату, она уселась на покрывало и сняла крышку.
Содержимое коробки пахло сигарами и виски. Динни поморщилась, и внезапно на нее навалилась тоска. У них с Броди было так много общего. У обоих отцы сбились с пути, оба боялись полностью довериться кому-то, для обоих так много значила земля — символ безопасности.
Динни перебирала бумаги. Счета от врачей, выписки из банка, пахнущая лавандой поздравительная открытка с надписью «С любовью, Мелинда». Динни продолжала копаться в коробке, не понимая, что она ищет.
Извещение из налоговой инспекции, датированное годом, когда Рейф выиграл ферму у Джила; блеклая фотография «Ивового ручья», сделанная со стороны дороги, и письмо, адресованное отцу, но не отправленное.
У девушки так сильно задрожали руки, что она уронила письмо на пол. Нагнувшись, она подняла запечатанный конверт и вскрыла его. Письмо было помечено датой за три недели до отцовского самоубийства.
«Дорогой Джил,
Я должен кое в чем признаться. Я не горжусь своим поступком, но у меня была для этого веская причина. Не знаю, поймешь ли ты, и не уверен, что простишь, но я хочу облегчить свою душу и все тебе рассказать. Я умираю и хочу расплатиться с долгами. Помнишь ту ночь, когда ты проиграл «Ивовый ручей»? Черт, о чем я говорю? Разве ты можешь забыть потерю собственного дома? Ну, если честно, я смухлевал. Того пикового туза я вынул из рукава. Я был в отчаянии, а отчаявшийся человек совершает отчаянные поступки. Видишь ли, меня могли посадить за подделку банковских чеков. Судья сказал, что меня отпустят на поруки, только если я смогу доказать, что у меня есть постоянное жилье и работа. Кроме того, Мелинда хотела уйти. Ей надоело жить в трущобах и терпеть мои выходки. Мне нет прощения. Я выбросил тебя и твою девочку на улицу, чтобы решить собственные проблемы. Теперь я сожалею об этом. Но что было, то было. Я скопил немного денег и хочу выслать их тебе. Это ничего не исправит, но, может, даст возможность твоей девочке учиться в колледже или еще на что-то пригодится».
К письму было приложено обязательство на двадцать пять тысяч долларов.
Динни растерянно смотрела на конверт. В последние месяцы своей жизни Рейф Трублад искал прощения. Но все же письмо он не отправил. Почему? Может услышал о самоубийстве ее отца и решил, что с долгом покончено?
На дне коробки лежала потрепанная колода игральных карт, стянутая резинкой, и Динни поняла, что это были те самые карты, с помощью которых Рейф украл у ее отца «Ивовый ручей».
В этот миг к ней вернулась вся ее былая ненависть, нахлынула жарким и яростным потоком. Девушка схватила карты и швырнула их об стену. Не удовольствовавшись этим, она разорвала письмо на мелкие кусочки и развеяла их по комнате.
Задыхаясь, она упала на кровать и выплакала весь свой гнев. Она оплакивала свое потерянное детство, отнятый дом, отца, который ушел от нее навсегда.
Но более всего она оплакивала потерю Броди.
Динни скрипнула зубами от мучительной боли и рванула подол подвенечного платья; раздался звук лопнувшей ткани, но ее это уже не волновало.
Как посмел Рейф Трублад все украсть у нее! Если бы он был жив, Динни задушила бы его голыми руками. Сколько еще жизней разрушил этот ужасный человек? Своей жены, ее отца, Броди. И ее жизнь тоже.
54 
