17 
Мигель. Имя, острое, как клинок толедской стали, гладкое, как атласная ткань. Айрин поежилась. Этот мужчина производил на нее слишком сильное впечатление. Неприятное, поспешно подсказала она самой себе. Но где-то в самой глубине ее существа мерцало другое чувство, только Айрин не хотела знать о нем, делала вид, что его не существует.
— Мне скоро надо будет уехать по делам, — говорил между тем граф, быстро шагая по длинному коридору. — Если Федерико станет хуже, немедленно вызовите доктора. Тереса даст вам его телефонный номер.
Торопливо спускаясь вслед за графом по длинной мраморной лестнице, проходя через многочисленные гостиные и снова боясь отстать и заблудиться в этом огромном пустынном доме, таком же неприветливом, как и его владелец, Айрин в который раз напомнила себе, что останется здесь исключительно ради Федерико. Никакой иной причины не существует. Если бы не малыш, она бежала бы отсюда без оглядки. Может быть, здесь даже водятся привидения — такие же мрачные и надменные, как граф. Но мальчик нуждается в ней. Она не может бросить его. Не сейчас.
Кабинет Мигеля был обставлен просто и сдержанно — ничего лишнего, все очень функционально и современно. С любопытством осматриваясь по сторонам, Айрин постепенно замечала разные мелкие детали: старинная гравюра на стене, гипсовый слепок с отпечатком очень маленькой ступни — наверное, пяточка Федерико, мужской бюст, чем-то неуловимо напоминающий Мигеля…
— Мой отец, — пояснил граф, перехватив ее взгляд. — Он погиб вместе с матерью во время шторма на море. Одновременно с ними погибли мои дядя и тетя.
Айрин прикусила губу. Ей вдруг стало жалко графа. Но она тут же взяла себя в руки. С чего это она должна его жалеть? У нее, к примеру, тоже нет родителей. Графу же ее не жалко.
— Отец когда-то предложил мне выучиться на дизайнера, — объяснил граф, подходя к письменному столу и открывая один из ящиков. — Он сказал, что нечего мне сидеть без дела, ожидая, когда освободится его место главы фирмы. Надо самому зарабатывать на жизнь. Тем более что ждать придется долго. К сожалению, ждать не пришлось, — добавил он с горечью.
Граф так просто рассказывает о гибели родителей, не стесняясь своего горя, удивленно подумала Айрин, но он ни разу не упомянул о жене, даже когда говорил о Федерико. Слишком свежа еще боль утраты или, может быть, он чувствует себя виноватым в ее смерти?
— А вот и ваш контракт. — Подняв голову, граф недоуменно нахмурился. Айрин все еще стояла посреди кабинета, не решаясь приблизиться. — Если вы подойдете чуть ближе, вам удобнее будет ознакомиться с условиями и расписаться, — сказал он с едва заметной иронией.
Айрин робко подошла к столу, чувствуя, как мгновенно стало трудно дышать. До сих пор ей казалось, что в кабинете просторно и прохладно. Но теперь воздух внезапно сгустился и раскалился, стало тесно, душно, неудобно. Приблизившись вплотную к Айрин и вручив ей контракт, Мигель терпеливо ждал, пока она его прочитает.
Но близость графа мешала Айрин сосредоточиться. Взгляд прыгал по строчкам, от юридических терминов рябило в глазах. Отчаявшись как следует вникнуть в содержание документа и уповая исключительно на порядочность графа, она торопливо пробежала текст по диагонали и подняла глаза.
— Если вы уверены, что все поняли правильно и со всем согласны, то распишитесь вот здесь.
Вдыхая терпкий аромат мужской туалетной воды, и всем своим естеством ощущая жар, исходящий от его сильного тела, она молча расписалась.
— Итак, — мягко сказал граф, ставя рядом свою подпись, — теперь вы моя подчиненная.
Айрин поспешно шагнула в сторону и тут же охнула, больно ударившись бедром об угол стола. Граф немедленно повернулся к ней.
— Что с вами, вы ударились?
Она не успела произнести ни слова, как он легко прикоснулся ладонью к ее бедру. В этом жесте не было ничего намеренного или оскорбительного, но она вздрогнула, как от удара током. В тот же миг рука его напряглась, а затем он внезапно схватил ее за плечи, одним движением разворачивая лицом к себе.
Айрин точно знала, что сейчас произойдет. Где-то в глубине сознания она уже десятки, нет, сотни раз представляла себе, как это будет. Она подняла руки, чтобы оттолкнуть графа, но вместо этого, неожиданно для себя, крепко сжала его предплечья. Сквозь тонкую ткань рубашки ощущалось его горячее тело — гладкая кожа, стальные мускулы. Их глаза встретились.
17 
