Прочитал почти все книги про пиранью, Мазура, рассказы отличные и хотелось бы ещё, я знаю их там... 
очень нудно 
190 
— Только не утомляйте его! — требовательно произнесла миссис Ламберт. — Лично я считаю, что ему сегодня гости уже не нужны.
Тим лежал в полутемной комнате, и первым делом Илейн раздвинула шторы. Еще было не поздно, на улице стояло лето — почему, черт возьми, эта миссис Ламберт постоянно хочет закрыться от солнечного света?
Тим с благодарностью посмотрел на Илейн, но улыбнуться не сумел. Глаза у него были словно стеклянные; сегодня он выпил морфий. Но, похоже, это не очень помогло, поскольку выглядел он изможденным и больным. Даже сразу после несчастного случая он не казался таким худым и обессиленным.
Илейн присела рядом с ним, но прикасаться к нему не стала, потому что ей казалось, что сегодня Тим сам не захочет никаких прикосновений.
— Что сказал врач? — наконец поинтересовалась Илейн. В новых гипсовых повязках ноги Тима выглядели еще ужаснее, чем в шинах доктора Лероя, однако были спрятаны под одеялом. Показывать их ей Тим не станет. Поэтому она даже просить не стала.
— Много чуши… — хриплым голосом произнес Тим. Он казался сонным и апатичным из-за морфия. — Такой же старый пессимист, как и наш доктор. Но мы не будем слушать его, Лейни. Когда-нибудь я снова смогу ходить. Нельзя же, чтобы меня везли в церковь. Я ведь собираюсь… танцевать на нашей свадьбе.
Илейн не ответила и не посмотрела на него. Но ее поведение даже утешило Тима, потому что это было гораздо лучше, чем понимающие и сочувственные взгляды других посетителей, когда он ставил под сомнение прогнозы врачей. Казалось, Лейни больше заботит борьба с собственными демонами.
— Лейни… — прошептал Тим. — По поводу вчерашнего… мне очень жаль.
Она покачала головой.
— Вам нет нужды извиняться. Я повела себя глупо. — Она подняла руку, словно хотела провести по его лбу, но не сумела заставить себя сделать это.
Тим подождал, а потом не вытерпел.
— Лейни, сегодня действительно был… тяжелый день. Может быть, мы могли бы… попытаться еще раз? Я имею в виду, с засыпанием?
Она молча взяла его за руку.
Глава 5
Кура-маро-тини была раздражена, и тому было несколько причин. С одной стороны, за прошедшую неделю она не заработала практически ни цента. Мадам Кларисс, скорее всего, продолжала платить своим девушкам, несмотря на то что из-за траура после трагедии на шахте в паб почти никто не приходил, но Пэдди Холлоуэй не платил. Если Кура не играла, то и денег у нее не было. А между тем миссис Миллер, конечно же, рассчитывала получать квартплату и дальше, и то же самое касалось владельца конюшни. Кура уже размышляла над тем, чтобы продать лошадь, хотя и успела привыкнуть к животному.
Она пребывала в нерешительности, тревожилась, но радовалась тому, что хотя бы наконец-то завершился траур. При этом ей очень понравилось играть на органе — в первую очередь, потому что ей удалось устроить подвох для мерзкой маленькой Лейни. Однако она испытывала удовлетворение и оттого, что ей снова довелось играть серьезную музыку. Хотя, похоже, оценить ее игру по достоинству мог только Калев Биллер.
Возможно, признавалась себе Кура, ее внутренняя тревога в некоторой степени была связана с Калевом Биллером. Кура была далека от того, чтобы влюбиться в него, однако она тосковала по мужчине! Пока она колесила по дорогам и была погружена в заботы о жилье и организации выступлений, эти мысли можно было гнать прочь. Но теперь не проходило и часа, чтобы она не вспоминала Уильяма и радость, которую она испытывала в его объятиях. Даже Родерик Барристер представал теперь в гораздо лучшем свете. А сейчас интерес у нее вызывал только этот Калев Биллер, который, похоже, почитает ее талант.
Впрочем, этот парень казался Куре довольно странным. С одной стороны, во время траурной церемонии он вел себя очень по-рыцарски, а с другой, был холоден как рыба, даже когда она оперлась на его руку, словно бы в поисках утешения. Во время путешествий с ансамблем Кура познакомилась с мужчинами, которые, как говорили, были «с другого берега». Но Калев вел себя не так, как они. Может быть, его нужно просто подбодрить?
Как бы там ни было, Калев, как и раньше, появился в «Уайлд Ровере», когда Кура снова села за пианино, и ему, как и всегда, потребовалось два бокала односолодового виски, прежде чем он осмелился заговорить с ней.
— Мисс Кура, я должен еще раз поблагодарить вас за игру на маорийской флейте! Она произвела на меня огромное впечатление. И вообще, музыка… туземцев восхищает меня.
190 
