очень нудно 
233 
Хизер Редклифф ответила почти сразу же. Она выразила свою радость по поводу того, что Уильям нашел Куру, а идея помочь своей бывшей ученице на пути к успеху показалась ей восхитительной. В конце концов, она всегда верила в Куру и с удовольствием расскажет об этом местной прессе. Кстати, она уже упоминала о ней — во время последнего приема по поводу освящения нового крыла больницы. Хизер давно уже занималась общественной деятельностью. Но, конечно же, искусство больше соответствует ее характеру; это Уильям подметил совершенно верно! И, разумеется, культурное общество Бленема с нетерпением ждет возможности познакомиться с Курой-маро-тини. Причем она, Хизер, будет очень и очень рада повидаться по такому случаю и с самим Уильямом…
Уильям улыбнулся. Читая Куре письмо Хизер, последнее предложение он опустил. В любом случае трогательная будущая меценатка уже забронировала концертный зал. В лучшем отеле города, примерно на сто пятьдесят мест. А за день до выступления мистер и миссис Редклифф будут иметь честь лично представить музыкантов влиятельным людям города Бленема.
— Ну вот, Кура, надеюсь, воскресенье, 2 сентября, тебе подойдет? Осталось только спеть! — заметил Уильям.
Глаза Куры сверкали неземной радостью. Такой сияющей изнутри Уильям не видел ее с самой свадьбы. И она никогда еще не целовала его так счастливо и искренне. Уильям ответил на поцелуй, облегченно вздохнув. Он знал, что тем самым Кура прощает ему все. Ложь и политику сдержанности до свадьбы, нежелательную беременность, которая должна была окончательно привязать ее к Киворд-Стейшн, — и даже измену с Хизер Уитерспун. Уильям и Кура начинали заново, и на этот раз все будет так великолепно, как того хотелось Куре. Если бы только не этот Калев. Он сидел рядом с ними и, когда Уильям прочел письмо Хизер, не улыбнулся, а побледнел.
И вообще, в последнее время Калев Уильяму не нравился. Он становился все более небрежен, настолько часто промахивался по клавишам, что в конце концов на него набросилась даже Кура. В принципе, Калев мог более-менее расслабиться, только когда выпивал один-два бокала виски и наверняка знал, что в этот день Уильяму не придет ответ от подающей надежды меценатки. Но вот письмо от Хизер пришло. Ситуация сразу стала серьезной. Калев удалился в туалет, бормоча под нос извинения. Вернулся он еще более подавленным.
— Эти сто пятьдесят мест… их ведь никогда не раскупят полностью, правда? — спросил он, поигрывая своим вновь опустевшим бокалом.
Уильям задумался, соврать или не стоит, но понял, что смысла в этом нет. Калев должен осознать свою задачу.
— Бленем считается прогрессивным городом, Калев, но, между нами, это просто дыра. Чуть побольше, чем Греймут, чуть более развит. Но это не Лондон. Культурных мероприятий в Бленеме немного. И если одна из видных дам города хочет представить пару музыкантов, то… люди будут вырывать билеты на представление друг у друга из рук! Возможно, в тот же день вы дадите еще один концерт.
— Но…
— Радуйся же, Калев! — воскликнула Кура. — И если ты не можешь радоваться от страха, то подумай о том, что будет потом! Тебя признают настоящим музыкантом. Ты сможешь жить, как тебе хочется, Калев! Подумай об альтернативе…
— Да, — слабым голосом произнес Калев. — Я смогу жить, как того захочу…
Казалось, он действительно задумался, но Уильям почувствовал вдруг тот же страх, который звучал в голосе Калева.
День помолвки Тима и Лейни приближался, и Илейн казалось, что она остается единственным спокойным островком в смятенном водовороте событий. Нелли Ламберт была на нервах уже не первую неделю и проводила дни, планируя, как украсить зал и в какой очередности подавать блюда. Или же лучше устроить буфет? Она заказала капеллу, которая должна была играть во время танцев, хотя ей самой это казалось немного неуместным, поскольку Тим и Лейни, конечно же, не могли открыть мероприятие танцем. Тим занимался как оголтелый, чтобы все же суметь сделать это. Бедный Роли, оставаясь при нем медбратом, заодно стал партнером по танцам.
Тим едва не ударился в панику, когда объявления о помолвке появились во всех газетах Западного побережья. Он предпочел бы не спускать глаз с Лейни; любой незнакомец в городе пугал его. Тим всерьез задумался об отъезде из страны. Несмотря на то, что к этому времени он уже был способен по нескольку часов в день работать в конторе, все его поползновения в этом направлении отец тут же пресекал. Постепенно Тим перестал относить это на счет своего увечья: Марвин Ламберт пытался что-то скрыть. Возможно, дела обстояли еще хуже, чем намекал Мэтт. Рудник нес убытки, а строительство железной дороги за зиму почти не продвинулось. На быструю прибыль от инвестиций Ламберта рассчитывать не приходилось, — а Нелли щедро раздавала деньги, чтобы устроить пышную помолвку. Если так пойдет и дальше, спасать будет уже нечего. Тим был готов к тому, что рудник придется остановить на время важнейших ремонтных работ. А это означало огромные убытки. Придется объяснять это банку, но отец Тима не собирался даже заговаривать об уже жизненно необходимом кредите.
233 
