26 
– Намастэ, – промурлыкала Кейт и удалилась в сторону дома.
Скрестив руки на груди, Уилл смотрел ей вслед.
– Ты ей уже заплатила?
Лу надула губы.
– Нет, собиралась заплатить, когда мы закончим.
– Отлично! Тогда пойдем отсюда.
Прищурившись, Лу посмотрела на него:
– Нет-нет, хочешь легко отделаться. Тут все уже готово. И потом, это вряд ли сложно.
Уилл застонал:
– Ну же, Лу, ладно тебе! Пойдем, прогуляемся по пляжу, выпьем пива, полюбуемся на закат.
– Нет, – упорствовала она. – Я согласилась на велотрек, так что ты должен попробовать это.
Сквозь открытую дверь Уилл вошел в студию и, уперев руки в бедра, огляделся. По стенам висели полки, заставленные вазами, мисками и другими емкостями разных форм и размеров. Заднюю часть сарая занимали длинные верстаки с инструментами и коробками. В центре располагались три стола треугольной формы, на каждом гончарный круг, рядом с кругами виднелись ведра с чем-то, что Уилл идентифицировал как глину.
Он отодвинул стул, сел перед кругом и оттуда посмотрел на Лу.
– Ну, что дальше?
Она скривила губы.
– Не знаю. Я этим раньше не занималась. Постой-ка! – Она потянулась и взяла со стола пластиковый конверт. – Инструкции!
Уилл наклонился к ней и взглянул на заключенную в пластик бумагу.
– Это распечатано из Интернета, Лу!
– Ну и что? – Она улыбнулась. – Давай попробуем.
Он посмотрел по сторонам:
– Ты нигде не видишь фартуков?
– Ну и кто из нас трус? Они нам не понадобятся. Все будет хорошо. Итак, шаг первый. «Возьмите немного глины, комка размером с два сложенных вместе кулака будет достаточно для начинающего. Придайте ему форму шара».
Уилл опустил руку в ведро и изумленно поднял брови. По консистенции глина напоминала грязь, которой он кидался в сестер.
– Надо вымесить ее, чтобы избавиться от пузырьков.
– А когда дойдет до этой круглой штуковины? – спросил Уилл, пытаясь копировать движения Лу, которая довольно уверенно вымешивала глину. Это напомнило ему хлеб, тот, в свою очередь, пирог, а пирог… – И когда я, кстати, получу австрийский торт?
– Когда у меня будет свободное время. – Лу взглянула в инструкцию. – И то не факт. Значит, «Если вы думаете, что все пузырьки вышли, снова придайте глине форму шара».
Уилл помял глину пальцами.
– «Положите глину в центр гончарного круга. Самый простой способ – бросить ее с небольшим ускорением. Потом капните сверху немного воды и начинайте вращать колесо», – читала она.
– Понятно. – Уилл бросил глину на круг и с силой нажал на педаль. Шарик глины покатился к краю круга, перевалился через бортик и упал на пол.
Лу рассмеялась.
– Думаешь, у тебя получится лучше, русалочка?
Поглощенная желанием сделать все правильно, она не заметила, как Уилл поставил ногу на ее ногу и надавил на педаль. Круг завертелся с бешеной скоростью, и глиняный шарик упал на пол. Лу вскрикнула, развернулась на сиденье и прижала испачканную ладонь к его груди. На футболке остался четкий отпечаток.
– Могло быть и хуже. – Она попыталась придать лицу невинное выражение и пожала плечами.
– Неужели?
Она улыбнулась:
– Я могла дать тебе пощечину.
Уилл наклонился вперед и прикоснулся влажной перепачканной рукой к ее щеке.
– Как? Примерно так?
Он не убирал руку, и Лу открыла и закрыла рот, как рыбка гуппи, которой не хватает воздуха.
Ты… Ты…
Он не мог раздумывать, просто прижался к ее губам в поцелуе, пугавшем и завораживавшем одновременно. Лу застонала и уперлась рукой ему в грудь, он решил, что она хочет оттолкнуть его, но она сжала руку в кулак, скомкав ткань футболки.
Ее губы отдавали солнечным светом и радостью, вишневой помадой и неожиданностями. От разгоряченной кожи пахло туалетной водой, Уиллу этот запах очень понравился. Он поднял Лу со стула, вывел из-за гончарного круга, прислонил к высокому буфету и прижался к ней, желая ощутить женственные формы. Потом взял ее лицо в свои руки и наклонил ей голову набок, чтобы удобнее было целовать. Она одобрительно застонала, отчего кровь Уилла побежала быстрее. Лу была вся жара и свет, мягкость и смелость, ее было слишком много и при этом недостаточно. Уилл не мог остановиться, не хотел, хотя знал, что должен это сделать, иначе, если не остановится сейчас, не сможет остановиться никогда.
Он призвал на помощь всю силу, чтобы оторваться от ее губ.
– Боже, Лу!
Она пробормотала что-то неразборчивое.
26 
