36 
И даже если бы она все еще могла контролировать себя, то теперь, когда на нее обрушился невероятный поток ощущений, точно не смогла бы ничего с собой поделать. И ей не оставалось ничего, кроме как полностью отдаться в руки Сержио и наслаждаться его поцелуями и прикосновениями. А потом он вошел в нее одним движением. И на секунду ее пронзила резкая боль, от которой она невольно вскрикнула. Но совсем скоро от жара его крепкого мужского тела она снова наполнилась желанием и охотно задвигалась ему навстречу.
— Извини, — выдохнул Сержио, хотя в его голосе чувствовалось чисто мужское удовлетворение. — Я старался все сделать как можно мягче.
— Я не в обиде, — прошептала Беа, слишком занятая тем, чтобы страстно выгибать спину и двигать бедрами, чтобы думать о такой ерунде.
— Ты такая узкая, — с наслаждением выдохнул Сержио, приподнимаясь на локтях и выходя из нее, только для того чтобы снова пронзить Беатрису своей мощной плотью.
Дыхание застряло у нее в горле, сердце бешено билось, а сама она закрыла глаза, наслаждаясь ощущением его тела внутри себя. Они двигались все быстрее, с каждым разом соединяясь все глубже и отчаяннее, и она полностью отдалась бесконечному чувственному блаженству. И наконец возбуждение дошло до такой точки, что Беа забыла обо всем на свете, для нее осталось лишь жаркое тело Сержио и разбушевавшаяся страсть внутри ее самой. А потом она дошла до грани, взвилась в облака и разлетелась на тысячи мелких осколков, когда ее накрыла последняя волна наслаждения.
И в эту же секунду яростно закричал Сержио, который еще никогда не испытывал такого долгого и сильного оргазма. А потом он слез с нее и откинулся на подушку, не обращая внимания на то, что Беа попыталась его удержать, не готовая расстаться с ним в эту минуту полной близости.
— Было чертовски хорошо, — судорожно дыша, заметил Сержио. — Спасибо тебе.
Спасибо? Беа удивленно мигнула от таких вежливых слов и потянулась рукой к его руке, опустила голову на его мускулистую грудь и провела по ней свободной рукой.
— Такие нежности — это не ко мне.
— Тебе еще не поздно научиться, — сонно прошептала Беа, уставшая после страстного столкновения, но чувствуя себя теперь намного ближе к Сержио, чем раньше. — Ты только что убедил меня заняться чем-то спонтанным, а я обычно тоже так себя не веду.
В очередной раз убедившись, что Беатриса может найти разумный ответ практически на что угодно, Сержио решил сменить тему и пристально посмотрел в ее раскрасневшееся лицо:
— Тебе больно?
Беа чуть-чуть подвигала бедрами, чтобы проверить свои ощущения.
— Немного.
— Жалко, — улыбнулся он. — А то бы я не прочь все повторить прямо сейчас, а так придется подождать до завтра.
— Ты не использовал презерватив. — До Беатрисы только сейчас это дошло.
— Я регулярно прохожу проверку, так что я абсолютно здоров, что же касается контрацепции, то у меня здесь нет презервативов, будем надеяться, что все обойдется, — пояснил Сержио, а потом добавил: — Я еще никогда не приводил женщин в этот дом.
Беатрисе сейчас хотелось задать ему тысячу вопросов, но она все же удержалась и ничего не спросила, тихо радуясь, что ни в этой комнате, ни в этой постели у него не было других женщин. Но ей все равно хотелось узнать о его первой жене, Кристе, ни одной фотографии которой не было в этом доме. А потом, еще оставалась его любовница, но этот колючий вопрос явно еще слишком рано поднимать перед мужчиной, который так упорно цепляется за свою свободу и свои секреты. И одной ночи ему точно не хватит, чтобы измениться.
«Пусть наш брак наконец-то станет настоящим». Так он сказал в зале. Неужели он действительно этого хочет? А может, он просто так возбудился, когда увидел ее танец, что не мог думать не о чем, кроме секса? И просто сказал то, что, по его мнению, она больше всего хотела услышать? Заледенев при одной мысли об этом, Беатриса все же решила не унижаться и не спрашивать, чего он действительно хочет от их брака. Ведь стоит только заговорить о своих сомнениях, как они могут тут же обернуться суровой реальностью.
— А шест твой мы поставим прямо здесь, в спальне, чтобы ты могла заниматься вдали от посторонних глаз, — лениво сообщил Сержио.
Беа собственным ушам не поверила. Оказывается, он говорил вполне серьезно.
— А я и не думала, что ты — такой ханжа.
— Ты — моя жена, — напомнил он, вот только сказал он это с таким видом, что казалось, сами эти слова причиняют ему боль.
36 
