3 
Прямо передо мной стояла стройная рыжеватая блондинка в коротком ярко-синем платье и туфлях на таких высоченных каблуках, что если бы их надела я, то наверняка свернула бы себе шею. От меня не ускользнуло презрение в ее взгляде. С этим типом людей мне еще не приходилось общаться, но я точно знала, что моя одежда, купленная на распродажах, ей не по вкусу. В общем, либо ей не понравилось то, как я одета, либо по мне ползали вши.
– О, а вот и Нанетта, – раздраженным голосом поприветствовал блондинку Грант.
Блондинка перевела взгляд с меня на Гранта:
– Кто это?
– Друг. Нэн, не делай недовольное лицо, тебе это не идет, – бросил Грант, взял меня за руку и потянул внутрь.
В доме было не так много людей, как я предполагала, глядя на него с улицы. Мы прошли по просторному холлу и дальше через арочную дверь в комнату, которая, как я тогда подумала, была гостиной. В любом случае по площади это помещение было больше, чем весь мой дом, вернее – мой бывший дом. За распахнутыми стеклянными дверями от пола до потолка открывался великолепный вид на океан. Мне захотелось подойти поближе.
– Сюда, – позвал Грант.
Он не останавливался и подвел меня… Куда? К бару? Может быть в доме бар?
Я посмотрела на людей, мимо которых мы прошли. Они на секунду перестали разговаривать и тоже мельком оценили меня. Слишком уж я выделялась в этой компании.
– Раш, познакомься с Блэр. Думаю, эта девочка к тебе. Я нашел ее у дома. Мне показалось, что она потерялась, – сказал Грант, а я отвернулась от любопытных, чтобы посмотреть, кто такой Раш.
О!
О мой бог!
Раш с бутылкой пива в руке сидел в расслабленной позе на белом диване. Он чуть подался вперед и произнес, лениво растягивая слова:
– Неужели? Она миленькая, но слишком молодая. Это явно не моя девочка.
– Но она точно по твою душу. Раз уж ее папочка на ближайшие несколько недель сбежал с твоей мамочкой в Париж, можно сказать, теперь она принадлежит тебе. Если хочешь, я с радостью предложу ей комнату в своем доме. Правда, только если она пообещает оставить свое смертоносное оружие в грузовике.
Раш прищурился и посмотрел на меня уже внимательнее. Глаза у него были очень странные, я ни у кого таких не видела. Не темно-карие, но и не светло-карие, они были такого теплого цвета с тонкими серебряными нитями. Может, контактные линзы?
– Это обстоятельство не делает ее моей девочкой, – наконец сказал Раш и снова развалился на диване.
Грант откашлялся и спросил:
– Ты ведь это не всерьез?
Раш, вместо того чтобы ответить, отпил пиво из бутылки с длинным горлышком и перевел взгляд на приятеля. Я увидела в его глазах предупреждение. Похоже, меня сейчас попросят покинуть дом. Дело принимало плохой оборот. У меня в кошельке было ровно двадцать долларов, в баке практически не осталось бензина, а все ценное я уже продала. Когда я позвонила отцу и объяснила, что мне просто нужно где-то перекантоваться, пока не найду работу, чтобы самой снимать жилье, он сразу согласился, дал мне этот адрес и сказал, что будет рад, если я приеду и поживу с ним.
Раш снова переключил внимание на меня. Он ждал моего хода. Что я должна была сказать? Его губы дрогнули в улыбке, и он мне подмигнул.
– У меня сегодня полон дом гостей, а моя кровать уже занята. – Раш посмотрел на Гранта. – Думаю, пока я не свяжусь с ее папочкой, будет лучше, если мы отпустим ее пожить в отеле.
Отвращение, с которым он произнес «с ее папочкой», не осталось незамеченным. Ему не нравился мой отец. Вообще-то, я не могла винить Раша за это. Отец пригласил меня в дом Раша. В дороге я потратила почти все деньги на бензин и еду. Почему я ему поверила?
Я взялась за ручку чемодана, который все еще держал Грант, и сказала:
– Он прав. Мне лучше уйти. Это была плохая идея.
Я потянула ручку чемодана на себя, и он неохотно ее отпустил. При мысли о том, что я вот-вот стану бездомной, слезы начали щипать мне глаза. Я не могла посмотреть ни на Гранта, ни на Раша. Так, глядя в пол, развернулась и пошла к выходу.
Я слышала, как Грант спорит с Рашем, но мысленно отгородилась от них. Я совсем не хотела услышать, что этот красивый мужчина говорит обо мне. Я ему не понравилась. Это было ясно. Моего отца в этой семье не любили. Это тоже было очевидно.
– Так быстро уходите? – спросил кто-то сладким, как сироп, голосом.
Я подняла голову и увидела довольную улыбку на лице девушки, которая встретилась нам у парадной двери. Она тоже не была рада меня здесь видеть. Почему я вызывала отвращение у всех этих людей? Я опустила голову и открыла дверь. Злобная сучка не должна видеть мои слезы.
3 
